– Оракул назвал имена… – прошелестел голос отца за
спиной.
– Мне это неинтересно, – отмахнулся Дэмиан, высасывая из
приговорённого к смерти керта душу.
Глаза Дэмиана светились, полыхали адским пламенем. Под кожей
растекался жидкий огонь, а керт корчился в муках: перед его взором
наверняка мелькали обрывки воспоминаний собственной жизни. Так
всегда бывало, когда по твою шкуру являлся демон. Палач…
– А должно быть, – издевательски протянул отец. –
Оракул назвал твоё имя, Дэм. На три месяца к тебе на службу будет
приставлен человек. Позаботься о ней.
Дэмиан перестал душить смертника, выпустил иссушенное
землисто-серое тело. Оно рухнуло на камни, рассыпалось прахом…
Дэмиан надел перчатку.
– О ней? Человек ещё и девка?
– Знал, что ты всё же заинтересуешься, – Повелитель Хаоса вышел
из тени.
Его жемчужно-серая кожа мерцала в свете пламени факелов. Тонкие
тёмные волосы были заправлены за слегка заострённые уши.
Миндалевидные с вертикальным зрачком глаза затягивала кровавая
пелена, голову венчали загнутые небольшие роговые отростки. Не
одни, а множество, напоминающие корни дерева. Дьявол так звали
Повелителя Хаоса люди, не имел человеческого облика. Но он ему и не
нужен был. Зачем? Повелитель мог принять любой облик, какой только
пожелает…
Дэмиан сдул с глаз пепельную прядь непослушных волос и
поприветствовал отца учтивым кивком.
– Разве не странно, что Оракул назвал меня? Я бы не удивился,
назови он Вацлова, но меня… Разве человеку не опасно находиться
рядом с таким, как я? – он сощурился, на смуглом лице заиграли
желваки. Высший демон Нижнего мира не имел никакого сходства со
своим создателем, но…
Повелитель восхищался сыном. Да, у него их было много,
расселились по всему Хаосу, но Дэмиан… он больше всего напоминал
человека. Выглядел, как озорной дерзкий мальчишка (пока его не
разозлят), но при этом он всегда слушал голос разума, видел суть
вещей. Не умел сочувствовать и сопереживать, не умел любить, не
знал чувств, кроме чувства долга, но… Дэмиан думал.
– Полагаешь, кто-то решил пошатнуть «баланс» и нарочно подсунул
Оракулу видение? – самодовольно усмехнулся Повелитель. Он и сам
пришёл к тому же выводу и сейчас невероятно гордился своим милым
созданием.
– Я убиваю всё живое одним прикосновением. Я палач Нижнего мира,
разумно предположить, что кто-то решил подложить нам св…
человека.
Повелитель поймал себя на мысли, что любит этого… мальчика. Той
цинично-эгоистичной любовью, на которую только способен дьявол. А
ни на какую другую он не был способен. Вместо сердца в груди горел
сгусток тёмных эманаций, душа его была бессмертна, но не знала
высоких чувств. Так сложилось исторически…
– Что планируешь делать?
Дэмиан подошёл к клетке и рванул решетку на себя, сорвав её с
петель. Сидящий на полу керт забился в угол клетки, содрогаясь от
ужаса.
– Узнаю всё о человеке, буду бдителен. Сделаю всё, чтобы он сам
отказался от обмена и подал прошение о пересмотре. А может… Сделаю
вид, что попался на уловку и выведу «крысу» на свет. Никто не
пошатнёт мироздание… Я не допущу этого.
Дэмиан схватил керта за горло и вздёрнул вверх. Смертник забился
в стальной хватке, но руку демона защищала перчатка, поэтому он
медленно задыхался, а не горел изнутри, пересматривая перед смертью
свою жалкую никчёмную жизнь.
Дэмиан любил пытки. И всегда пытал с упоением, с самоотдачей и
страстью. Нарушившие закон демоны молили о пощаде, взывали к
Повелителю, когда узнавали, кто станет их палачом. Тщетно…
– Я знал, что ты так скажешь, – самодовольно заурчал Повелитель
и звук его голоса эхом отразился от стен подземелья. – Поэтому дал
распоряжение достать на человека информацию. Больше, чем есть в её
личном деле. Что? – усмехнулся он, ловя укоризненный взгляд
