Часть 1
Давным-давно, когда Драко был
маленьким Малфоем, он никак не мог понять оброненных однажды за
завтраком слов устало разминавшей пальцы матери:
— Находиться в переписке с кем-то —
это сложная и изнурительная работа.
«Разве может быть трудным писать
друзьям письма?» — думал тогда Драко. О, как же он ошибался!
Редактировать
Адресатов неожиданно стало очень
много. Во-первых, Невилл, Гарри и Блейз, которые пусть и могли
общаться через Сквозное зеркало, но изредка все равно брались за
перо. Во-вторых, Колин Криви и Джастин Финч-Флетчли, чья внезапно
появившаяся благодарность за спасение от василиска (хотя скорее
скука и жажда общения с волшебниками) порождала по три письма в
неделю от каждого. В-третьих, Хлоя и Джек из Ильверморни,
заваливающие Драко подробностями их каникул в стенах школы. Ну и,
наконец, Грейнджер и близняшки Патил, жаждавшие обсудить недавно
вышедшую в «Практике зельеварения» статью про улучшение
стабильности Уменьшающего зелья после замены сушеной смоквы на
свежую незрелую. «Без этого доклад для профессора Снейпа может
получиться неполным», ах-ах!
Прошла всего неделя после
возвращения домой из Хогвартса, а эти звери своей «дружбой» довели
Драко до кровавой мозоли на пальце от пера. Вот бы эти перья и
письма вообще отменили! Общались бы все по Сквозным зеркалам и горя
не знали.
— Я зачарую для тебя перо, Драко. —
Эра весь вечер обеспокоенно посматривала на его рану. — Достаточно
диктовать и подкладывать листки бумаги, оно само напишет.
— Спасибо. — «Неужели он наконец-то
сможет вздохнуть с облегчением?» — Кстати, Гарри благодарит за
подшивки газет, которые ты ему отправляла. «Ежедневный Пророк»,
«Новости Волшебного мира», «Волшебные времена», «Магическая Франция
сегодня» — каких только газет у тебя не скопилось в то время. А
зачем их нужно было хранить?
— Ума не приложу, — она пожала
плечами. — После прочтения я просто отдавала газету Айрону, а он,
оказывается, их подшивал и берег. Ни одно из описанных там событий
я не хотела бы вспоминать или переживать еще раз, но для Гарри они,
надеюсь, окажутся полезными.
Подумав, Драко рассудил, что мама
права. Судя по разговорам с ним, Гарри и в самом деле стало легче
понимать мир волшебников и все в нем происходившее восемнадцать лет
назад, после того как он пролистал газеты того времени. Как и Эра,
он боялся статей с начала восьмидесятых, но отважно приближался к
ним страница за страницей. К тому же читал он их не один.
Гарри рассказал, что тетя Петунья
поначалу ворчала на «груды макулатуры, копившей пыль
десятилетиями», но не совладала с любопытством и взяла одну из
пачек выпусков «Ежедневного Пророка». Ох, как же он перепугался
следующим утром! Миссис Дурсль, бледная после бессонной ночи и с
красными от слез глазами, бросилась его обнимать сразу же, стоило
только войти на кухню. Потом, конечно, она успокоилась и взяла себя
в руки, вернув привычную холодность, но позабыть увиденное не
смогла.
А затем, на последовавшем вслед за
этим семейном совете, опекуны Гарри сделали над собой усилие и
прислушались к гласу разума. Добби, которого до недавнего времени
держали в саду и даже на порог дома номер четыре по Тисовой улице
не пускали, был принят на испытательный срок. Гарри дал обещание
следить за ним и «не допускать чего-либо ненормального», после чего
дела по дому были поделены уже между четырьмя проживающими. Да-да,
в число садовников-полотёров неожиданно вошел кузен Поттера —
Дадли. Крутые перемены, нечего сказать.
Кроме того, Гарри было официально
разрешено выполнять домашнее задание для Хогвартса. Над этим еще в
прошлом году постаралась Эра, но для Поттера слышать от тети и дяди
одобрение его «чертовщины» было ужасно странно. Еще более странно,
по его словам, чем вернуться на каникулы в опрятную комнату со
свежим ремонтом и крепкой мебелью, доставшейся ему от кузена.
