– Да, Зверева, встреча выпускников –
это, конечно, не королевский прием. Но и не в магазин за хлебом
сгонять, – сказала Катя, моя подруга еще со школьных времен.
Я сидела в ее салоне перед зеркалом,
она стояла сзади и придумывала, как вернуть былую красоту и
молодость мне, тридцатисемилетней усталой учительнице. Задачка не
из легких. Катя хмыкнула, распустила гульку на моей голове, и рыжие
волосы тяжелой волной скользнули по плечам.
– Ух ты, ну вот зачем ты их
прячешь?
– Так удобнее, Кать, – вздохнула
я.
Катя сохранилась куда лучше, чем я.
Её лицо мерцало от каких-то флюидов, волосы блестели от каких-то
филлеров, глаза таинственно блестели то ли от удачного брака, то ли
от дорогих теней и хайлайтера – я в этих штуках не спец, просто
нахваталась от Кати названий.
Катя пшикнула мне чем-то ароматным в
лицо, сверху положила тканевую маску, затем намочила мне волосы,
помассировала, смыла и вернула к зеркалу. И с прищуром глядя на
меня, сказала жуткую вещь:
– Давай я тебе кое-что напомню. Всем
нашим девочками из прошлого, да и мальчикам, очень интересно будет
посмотреть, какой стала Алиса Зверева – школьная королева, самая
красивая девочка в классе, настоящая звезда. И что они увидят?
– Старую больную женщину на
последнем издыхании они увидят, – я поскребла маску на лице,
чесалось с непривычки, Катя стукнула меня по рукам. Я жалобно
спросила: – наверное, лучше вообще никуда не идти. Не могу я, Кать,
ну правда, если всё так плохо, как ты говоришь.
Я хотела подняться на ноги, но Катя
положила мне руки на плечи, не давая встать.
– Не плохо, Лиса, совсем нет. Просто
ты на себя забила. Будто не хочешь быть красивой. Одеваешься во что
попало…
– В то, что удобно, – перебила я
ее.
– Ну, или так. Но нельзя же вообще
за собой не следить! – Катя говорила, стригла кончики моих волос,
что-то ровняла, снова стригла.
– Где время взять, Кать? Вот где,
скажи? Ты знаешь сколько сейчас всего на школьных учителей
взвалили? Одной только отчетности! Плюс у меня три выпускных
класса. Три, Кать! И это к моим пятиклашкам. Учителей в школе не
хватает, нагрузка бешеная, а я еще дополнительные часы хватаю.
Аттестации эти долбанные, а еще неплохо было бы детям знания как-то
в их головы вбить.
– И? Это повод плюнуть на себя? Ты
же понимаешь, что дело не в работе и занятости. Что-то в тебе
угасло. Взгляд у тебя без твоего привычного огонька.
– Ну, и что, Кать? Зачем мне вся эта
красота? Перед кем мне красоваться? Вадиму моему уже плевать давно,
– я сглотнула тяжелый комок, подступающий к горлу. Мы давно с Катей
не виделись, мне все некогда было, а теперь она смотрит на меня,
будто я совсем ужасная, и мне реветь вдруг хочется. – Перед кем мне
красоваться? Мне бы время найти чтобы выспаться, я же как лошадь –
скоро стоя спать научусь.
– Для себя, Алиса, для себя, –
отрезала Катя и включила фен, я только расслышала злое: – А Вадим
твой… Мужика тебе… Чтобы глаза блестели…
Шум фена заглушал ее злость на
Вадима. Катя была уверена, что все дело в мужике. Смешно, это
что-то из древности, современная женщина как-то и без мужика может
блестеть.
Катя заколола волосы, сняла с меня
маску, приказала закрыть глаза. Снова что-то наносила на лицо,
промакивала спонжем, мазала кистью, я почти уснула.
– Ну, вот! – спустя почти час
воскликнула Катя и разрешила открыть глаза.
Ух ты! Я невольно улыбнулась своему
отражению. Рыжие волосы волнами падали на плечи, усталость
замазана, кожа мерцает. Так вот в чем секрет! Только взгляд
по-прежнему усталый. Я от всех этих манипуляций, хоть и сидела на
кресле, сильно устала.
– Сюда бы комбинезон брючный,
бежевый, а лучше лиловый какой-нибудь, и все, звезда вернулась в
тело этой женщины! – с улыбкой сказала Катя, окинув меня довольным
взглядом.
