– София Андреевна, вынуждена вам сообщить, что биологические
родители ребенка от него отказались, – словно холодный душ, на мою
голову обрушивается ошеломляющая новость.
Я сижу в просторном светлом кабинете женской консультации. В
одной из дорогих современных клиник женского здоровья. Напротив
ведущего врача этого учреждения.
– Что? – не верю своим ушам.
Инстинктивно прижимаю руку к животу.
Мне все еще кажется, что я ослышалась.
Такого просто не может быть!
Это абсурд!
Это неправда.
Это как вообще?
Искать суррогатную мать по личным предпочтениям, гонять ее по
всем анализам и обследованиям, требовать соблюдать определенную
диету, образ жизни, распорядок дня – и после всего этого
отказаться?
Но тяжелая пауза в разговоре и серьезный сосредоточенный вид
моей собеседницы не оставляют мне шансов.
– Увы. Это первый случай в моей практике. Как оказалось, так
тоже бывает. Вы можете не переживать за вознаграждение. Оно в
полном объеме поступит на ваш счет в ближайшие дни. Поверьте, это
не худшее, что могло случиться. Вам вообще, можно сказать, повезло.
Вы же помните, что вас взяли вопреки всем устоявшимся нормам и
правилам? – морщит нос Алисия Алексеевна. – И готовы выполнить все
условия договора. Ну, почти все, учитывая сложившиеся
обстоятельства.
В чем-то она права. На роль суррогатной мамы берут здоровую
девушку определенного возраста с условием, что она родила не менее
одного ребенка.
Я подходила под все эти параметры, кроме последнего. Детей у
меня нет. И не было.
О том, что ищут кандидатку на роль инкубатора, мне рассказала
подруга. Она общалась со знакомой, наблюдавшейся в этой клинике, и
случайно узнала, что заказчики хотят не просто обычную женщину, а с
определенным набором внешних данных. Невысокого роста, стройную,
привлекательной внешности, с кудрявым типом волос.
Частично я соответствовала этим параметрам. Но отсутствие детей
ставило крест на всех надеждах.
Как можно идти на собеседование, когда в условиях
законодательства четко прописано: наличие хотя бы одного ребенка
старше года?!
Однако Кристи уговорила попробовать. Намекнув, что, если я
понравлюсь заказчикам, на такие мелочи закроют глаза. Подобные
случаи уже были. Негласные, но все же. Договориться всегда можно. В
конце концов, кто платит, тот и командует парадом.
А деньги мне сейчас очень нужны. Когда-то мы с мамой перебрались
в Россию из другой страны. Планы были наполеоновские, и, возможно,
все получилось бы, если бы маму не подвело здоровье. Инсульт,
паралич и долгий период восстановления.
Я не могла оставить ее надолго одну, поэтому работать
приходилось всего по несколько часов в день.
Денег не хватало. А те сбережения, что были отложены на покупку
жилья, почти все ушли на реабилитацию.
Маму я на ноги поставила, но вот надежда на то, что мы
перестанем скитаться по съемным квартирам, почти погасла.
Поэтому я с таким энтузиазмом ухватилась за щедрый шанс от
судьбы.
На первой встрече меня осматривали, как красну девицу на выданье
принцу. Властелину мира. Со всех сторон.
Даже форму и цвет зубов проверяли. Расспрашивали, нет ли в роду
наследственных заболеваний, склонности к полноте. Последнее,
кстати, волновало будущую маму гораздо больше, чем даже проблемы в
других областях. Мне еще тогда показалось это странным, но у
богатых свои причуды, и я не спорила. Хоть и понимала, что ее
гипотеза – бред. Ведь ребенок наследует не мои гены. Я всего лишь
сосуд для вынашивания.
После этой встречи я ждала результата две недели. Мне обещали
позвонить в скором времени. Вот только понятие "скоро" у каждого
свое. И когда я почти перестала верить в успех, в то, что что-то
получится, раздался звонок. Чудо произошло! Из всех кандидаток
выбор пал на меня.
