Сёма тихо лежал на белой простыне и смотрел в больничное окно, сквозь которое комнату мягко освещали лучи прохладного бледного солнца. Золотая осень была его любимым временем года, поэтому он позволил себе расслабиться и наконец отвлечься от мучивших его мыслей, с головой погрузившись в приятную и даже немного меланхоличную негу.
Идиллию отрешённости от внешнего мира прервали аккуратно открывшаяся дверь и появившийся в проёме мужчина, который уверенно шагнул в палату.
– Синицкий Семён Андреевич? – спросил он, пристально и с лёгким прищуром глядя на Сёму, который совсем не ожидал, что незваный гость его узнает.
Одет мужчина был неприглядно. То есть – довольно опрятно, но взгляд ни за что зацепиться не мог. Обычная одежда в серо – чёрных тонах. Короткая стрижка. Бритое лицо. При взгляде на него у Сёмы внутри что – то ёкнуло и он поморщился, будто вспомнил, что ему вот – вот предстоит совершить какое – то неприятное дело, ну или съесть отвратительную на вкус таблетку. Что – то в этом роде.
– Да, это я. – Ответил Сёма и перевернулся на спину, подбив подушку под лопатки и полуприсев.
Пока он разглядывал неожиданно вошедшего мужчину, тот уже приблизился к самому изножью кровати и теперь, указывая на стул, спросил:
– Вы позволите, я присяду рядом с вами?
– Пожалуйста. – Сёма решительно ничего не понимал, но чувствовал себя слишком усталым, да и к тому же, был до этого немало ошарашен уже только тем, что очнулся в больнице, поэтому не стал разбираться в мотивах незнакомца и предоставил ему возможность изъясниться самому и без наводящих вопросов.
Мужчина взял стул и, закинув ногу за ногу, сел слева от Сёминой кровати. Что – то в его лице настораживало.
«Господи, из полиции, что – ли» – неосознанно пронеслось у Сёмы в голове, но мужчина, будто услышав его мысли, сразу прервал короткое молчание.
– Меня зовут Бондаренко Денис Олегович, я дознаватель шестого следственного отдела УМВД по городу Екатеринбург, в котором мы с вами сейчас находимся.
– Я без Вас прекрасно знаю, где я нахожусь. – С неожиданной резкостью ответил Сёма.
– Уже осведомились у медицинского персонала? Хорошо.
– Что это значит? Какое вам дело осведомился я или нет? Почему я, по – вашему, не могу сам знать, где я нахожусь? – Сёма явно был уязвлён. – Я знаю город, и больницу, не пойму только, зачем я здесь. У меня ничего не болит, я уже себя полностью осмотрел.
Дознаватель молча слушал и примирительно кивал головой, затем ответил:
– Разумеется, у вас ничего не болит, Семён Андреевич. Физически вы полностью здоровы. Хоть завтра в космос.. – с серьёзной миной прибавил он. – Беспокойство вызывает лишь ваше психическое состояние. Провалы в памяти, немотивированная агрессия, нервозность. Вы ведь и сейчас нервничаете, так ведь? – Всё это было сказано так мягко, будто на стуле рядом с кроватью сидел психиатр, а не сотрудник внутренних органов. Хотя и у последних достаточно компетенции в вопросах общения с людьми. Как бы там ни было, на Сёму тон собеседника подействовал умиротворительно, он шумно вздохнул и снова уставился в окно.
– Семён Андреевич, – продолжил дознаватель, не дождавшись ответа. – разрешите я задам вам несколько вопросов о событиях прошедших дней. Мне крайне необходимо восстановить хронологию, чтобы я мог помочь и вам, в том числе.
Сёма хоть и успокоился, но бдительности не терял, и теперь, после всего сказанного полицейским, в нём вспыхнуло давно забытое чувство, испытанное им только однажды и ещё в далёком детстве. Ему тогда очень хотелось мороженого, а денег ни выпросить, ни стащить у родителей он не смог. Пришлось украсть прямо из магазина, а потом цепенеть от страха, когда во двор заезжал бело – синий «бобик». Сёма тогда готов был на стену лезть и истерично клялся сам себе больше никогда и ничего не воровать. К великому облегчению его наряд прибыл лишь для профилактического усмирения буйного пьянчуги – соседа с первого этажа. Но чувство паники и жжения в груди глубоко отпечаталось в сознании и сейчас, украдкой, медленно выползало наружу.
