– Ты знал, что миллиард секунд – это почти тридцать два года? –
она подходит со спины и протягивает телефон. Смотрит своими
большими глазами то на экран, то на меня. Радостно. Аж искры летят.
– Вот, гляди. Пишут, что после этого жизнь меняется. На космическом
уровне, понимаешь?
– Думаешь, к тридцати двум за мной прилетят инопланетяне и
откроют вход в другую галактику?
– Нет. Просто ты уже прожил миллиард секунд, а я еще нет. Вдруг
что-то изменится, ну… – жмется неуверенно, как в первые дни
пребывания в моем доме, – между нами.
– Эй, – поднимаю ее личико за подбородок. – У нас ничего не
изменится даже спустя сто миллиардов секунд, слышишь?
Ева осторожно заглядывает в глаза. Робко. Словно боится увидеть
в них что-то пугающее, а через долгие три секунды пухлые губки
растягиваются в легкой улыбке. Те самые, которые еще с утра
находились в моем плену, которые шептали что-то несвязное.
Которые кричали в порыве страсти…
За ней хочется наблюдать вечность. Смотреть в ее волшебные
глаза, на ровные черты лица. Правильные. Как у фарфоровой куклы из
детского мира. Она бы и осталась ею, если бы не проявляла никаких
эмоций и не улыбалась сейчас. Все шире и шире. Вот и зубки белые
появились. И ямочка на щеке. И блеск в родных глазах.
– Ты же знаешь, что я люблю тебя больше жизни. Мое сердце будет
биться, пока бьется твое, – касаюсь ложбинки между двумя округлыми
холмами, спрятанными за моей рубашкой, смещаю ладонь чуть левее.
Туда, где чувствуются учащенные удары. – Ты мне очень…
– Ладно, поняла. Заканчивай со своей романтикой, – и накрывает
мои губы своими. Не нежно касается, как раньше, а с напором, с
дерзостью. С уверенностью, что отвечу тем же.
Может пройти много времени, но мои чувства к ней не изменятся.
Любовь никуда не исчезнет, лишь перейдет из одной фазы в другую.
Могут пройти сотни, миллионы, миллиарды секунд, но в какой-то
момент я встану перед окном, открою его нараспашку, почувствую
легкий летний ветерок на лице и осознаю одну важную вещь.
Свое обещание я так и не выполнил…
«Женщина создана для того, чтобы ее
любить, а не для того, чтобы ее понимать» (с) О. Уайльд
За несколько месяцев до событий в прологе
– Выходи за меня.
– Я хочу расстаться, – произносит Яна почти одновременно со
мной.
Чувствую себя героем бабской хрени, идущей по телеку. Знаете,
где кричат: «Да она любит тебя! – Она не любит меня! – Да я люблю
тебя!». Вспомнили? Вот примерно в такой же ситуации я
оказался, только третьего лишнего тут нет. А я словно был в этой
роли.
Теперь давайте представим всю картину в красках. Мы сидим в
лучшем ресторане с видом на столицу. Вечерняя Москва освещается
множеством огней, на трассе привычные пробки на фоне снежных
сугробов у обочины. Приглушенный свет над нашим столиком создает
романтическую атмосферу, бокалы лишь на четверть наполнены красным
вином. Ее любимым.
Сижу напротив с протянутой бархатной коробкой. Продавец сказал,
что таких колец больше не продают, камень больше пяти карат. Она
любит такие. Пафосные, помпезные. Ее стиль.
И после всех кругов ада, после долгой подготовки к этому ужину я
получаю в ответ: «Я хочу расстаться»? В голове возникает лишь один
вопрос.
– Почему?
– Понимаешь... – медлит Яна, сминая в руках салфетку, – ты
постоянно занят в студии. То с натурщицами, то еще с кем-то. Домой
приходишь пару раз в неделю. А мне внимание нужно. Твое
внимание…
Да ладно! То есть за два года беготни за ней я не уделял
внимания? А три года отношений? И еще два года совместной жизни,
когда я пылинки с нее сдувал? В последние недели был занят
подготовкой к выставке, но это не значит, что и раньше я вел себя
как эгоистичная скотина!
