Она царапалась и кусалась,
вырывалась, как могла, не желая сдаваться.
От хлесткого удара по лицу и
сильного тычка в живот выбило дух. Агата перестала сопротивляться и
тут же поплатилась за это. Послышался щелчок – мускулистый
загорелый мужчина закрепил на ней ошейник, больно впившийся в
кожу.
– Совсем с ума сошел! Испортишь
товарный вид! – Подскочил к ним еще один. Высокий, тощий, в красном
жилете и с зализанными назад волосами, он был похож на
кузнечика-переростка. – Не просто же так угробили столько времени
на подбор.
– Проучил маленько. – Обидчик Агаты
выглядел смущенным. – Она совсем дикая. Еще и кусается. Вдруг
заразная?
Его собеседник покачал головой,
внимательно рассматривая девушку. Агата тяжело дышала, переводя
взгляд с одного на другого. Она понятия не имела, кто эти люди, но
ясно было как белый день – ничего хорошего от них ждать не стоит.
Кузнечик потянулся к все еще горящей после удара скуле. Агата
отвернулась, заслонившись рукой. Второй тут же резко дернул вниз за
цепочку, тянущуюся от ошейника.
– Мда… так мы ее не продадим. –
Покачал головой Кузнечик. – Готовь «сайлас», а то пока довезем, она
себя, не дай Гера, покалечить успеет. Плакали тогда наши
денежки.
Агата замерла, чувствуя, как к горлу
подступает настоящая паника. Она слышала о торговле людьми. Но все
это было далеко. Разве могла она попасть в подобную ситуацию? Она
ведь всегда была осторожна. Мать воспитывала ее в строгости, не
отпуская даже в ночные клубы.
Тем временем, Кузнечик принес
флакончик с прозрачной голубоватой жидкостью. Не оставалось
сомнений в том, что это наркотик. У мужчин ушло минуты три, чтобы
заставить ее открыть рот и влить содержимое внутрь. Каждая из этих
минут показалась Агате вечностью, она кричала, пиналась,
отталкивала своих мучителей из последних сил, прекрасно понимая
бесполезность этой борьбы. Конец был предсказуем. Наркотик попал в
рот. Мужчины зажали ей нос, вынуждая проглотить приторно-сладкую
жидкость, а дальнейшее было как в тумане.
Сознание выхватывало окружающую
действительность кусками. Сначала она сидела вместе с десятком
других девушек в каком-то тесном помещении. Все они были обнажены,
и Агата с тупым равнодушием осознала, что на ней тоже ничего нет.
Тело украшал лишь свежий кровоподтек на животе.
Голова была тяжелой, как в тот раз,
когда они с подругами отмечали день студента. От любого движения
начинало темнеть в глазах и плясали звездочки.
Странно одетая темнокожая девушка
попыталась с ней заговорить, но Агата не понимала ни слова, и лишь
бессмысленно таращилась на незнакомку.
Затем она почувствовала, что ее
куда-то ведут, но туманящийся разум не запоминал дороги.
Там, где ей приказали стоять, было
холодно.
От холода соски стояли торчком, и
Агата была вынуждена обхватить себя руками, за что тут же получила
удар плёткой по спине.
– Разведи руки! – приказал ей
высокий беловолосый мужчина, дёрнув цепочку, отходящую от
ошейника.
– Лот номер двенадцать. – громко
объявил он. – Человечка, девятнадцать лет. Неодаренная. Начальная
ставка три тысячи. – В воздух тут же взлетело несколько карточек с
номерами. Мужчина поднял цену и тут же объявил предложившего эту
стоимость покупателя. – Три с половиной тысячи – достопочтимый
Хелвин.
– Четыре тысячи! – воскликнул
другой, и ведущий аукциона радостно повторил его предложение.
– Четыре пятьсот! – тот самый Хелвин
вновь поднял ставку.
Агата переводила глаза с одного на
другого. Это все? Ее покупают?
Ведущий покачал головой, жестом
подзывая темнокожую помощницу.
– Покрутись на месте. – он
недовольно дернул цепочку, обращаясь к Агате, а затем очень тихо,
чтобы не услышала публика, дал распоряжение подошедшей женщине. –
Эти идиоты накачали ее «сайлсом», так мы даже расходы не окупим.
Дай ей что-нибудь, чтобы была поживее.
