Маша
– Поздравляю, Маш, ты
беременная!
Сердце в груди колотится так, что
голос Леонилы Францевны звучит, как музыка где-то далеко-далеко.
Наверное, как на фрегате «Секрет» под алыми парусами.
А я, как Ассоль, дождалась. Нет, не
принца. Этих слов, что для меня – самые лучшие звуки в мире.
Я всё же смогла. У меня получилось
украсть ценный сотниковский генофонд в нашу последнюю встречу.
Тестам я не поверила. Да и вообще не
могла надеяться на удачу, а поэтому вот именно этот вердикт
означал: не приснилось, не пригрезилось, не выдумалось. У меня
действительно растёт внутри ребёнок, а не заболевание, которое тоже
делает тесты положительными, но улыбки не вызывает, а наоборот:
сеет ужас и отчаяние.
Но всё сложилось очень хорошо.
Прекрасно. Восхитительно. Так, как надо!
Я не собиралась его возвращать
спустя семь лет после того, как мы расстались. Точнее, я тогда
сбежала от него, узнав, что он собирается жениться.
Тогда я тоже была беременная,
молодая, отчаянная. Ребёнка я потеряла. И все эти годы пыталась
найти себя, место в жизни, стабильность, мужчину.
Кое-что получилось, кое-что –
нет.
Спустя семь лет мы снова
встретились. Мне двадцать пять. Ему двадцать девять. Я одинока. Он
снова собирался жениться. Не на мне.
Всё, что между нами осталось, – всё
та же страсть. И я решилась: уж если не он, то хотя бы ребёнок от
него. С мужчинами у меня как-то не складывалось. Я не находила в
них то, что хотела бы.
Может, потому что всю жизнь любила
только Андрея.
Он был моим наваждением, проклятием,
бичом.
И я сдалась. Не на милость, а во
благо. Пусть не он, так хоть его ребёнок останется со мной.
Теперь я буду осторожна. Буду носить
этого ребёнка, как драгоценность, как талисман, как сокровище, что
досталось мне не совсем честно.
Хотя, если разобраться, то какая
здесь может быть честность? Он мой. Я его хотела. И не собиралась
ни с кем делиться.
Может, поэтому глупо улыбалась, лёжа
на кушетке. Мечтала и чуть ли не мурлыкала песни. Так мне было
хорошо.
– Есть, правда, один нюанс, –
опустила меня с небес на грешную землю Францевна.
– Какой? – в момент слетел с меня
флер эйфории и снова кошмары вернулись в мою и так буйную
головушку.
Сразу вспомнились всякие страшилки о
пороках, болезнях, уродствах.
Нет-нет-нет! Только не со мной!
Только не с моим маленьким чудом!
Нет-нет-нет, господи! Ты же не
можешь быть со мной так жесток! Я буду очень хорошей мамой! Я
сделаю всё, чтобы нам с малышом было хорошо! Я ведь не так много и
прошу, правда?..
Я сползла с кушетки, машинально
размазывая полотенцем гель по животу. Сердце уже буквально
выпрыгивало из горла.
– У тебя двойня, Марусь. Поздравляю
вдвойне.
– Двойня? – икнула я от
неожиданности.
– Да. Без сомнений!
Двойное счастье?.. Определённо. Вот
только пока радоваться не получалось. То есть не совсем. Тучи
развеялись. К счастью, никаких страстей, что я успела вмиг себе
нафантазировать от страха. Но двое…
Не малыш, а малыши. Двое. Двойня. К
этому нужно было привыкнуть. Осознать. Переварить.
Ноги не держали. Я снова рухнула на
кушетку и облизала вмиг пересохшие губы.
Двое. И пока я не могла представить,
как справиться с этим неожиданно свалившимся счастьем.
– Ну, что? Оставляем? Или?..
Я даже не совсем поняла, о чём
спрашивает Францевна. А потом дошло.
– Что значит «или»? – огрызнулась
отчаянно и прикрыла живот рукой.
– Ну, у тебя такой вид, будто тебя
мешком по голове трахнули.
Угу. Меня не мешком. Меня кое-кто
очень качественно трахнул. Одарил вдвойне.
– Всё в порядке. Просто это ж
двойное счастье, а когда счастья много, надо как-то к мысли
привыкнуть.
– Ну, тогда одевайся, привыкай к
новому статусу и обрадуй папочку малышей.
