Олеся
Весна в этом году ранняя. Трава
проклюнулась, клейкие листочки распускаются, а воздух такой
пьянящий, что даже запахи большого города перебивает.
Может, поэтому – открытая терраса
нашего с Майей любимого кафе. Здесь солнечные зайчики и уютно.
Подруга, как всегда, опаздывает. Но
вот и она – выходит, как кинозвезда, из своего нового авто. Я ею
любуюсь. Тонкие каблучки, костюм, как влитый, волосы тяжёлыми
прядями по плечам. Солнечные очки закрывают пол-лица, но ей идёт.
Как и алая помада, что на других бы смотрелась вульгарно или
вызывающе.
Приподнимаясь, машу рукой.
– Привет, моя дорогая, – целует она
меня в щёку. От неё волнами – запах элитного парфюма. – Как ты? –
делает она знак официанту и устраивается поудобнее на стуле.
Я тяжело вздыхаю.
– Что такое? – поднимает она очки
вверх. – Что это глазки у нас такие несчастные-несчастные?
От её участия – ком в горле и слёзы
где-то очень близко.
– Игорь мне, кажется, изменяет.
– И откуда такие выводы, Олесь? –
ползут удивлённо красивые брови подруги вверх.
– Это словами не объяснить.
Чувствую. Задерживаться стал, приходит поздно. Ни я ему не
интересна, ни Антошка…
– Олеся-а-а! – стонет Майя. – Вот
что значит много свободного времени, которым ты никогда не умела
правильно распоряжаться! Ну, откуда у тебя такие мысли в голове, а?
Вот скажи мне? Букин твой сутками пашет, как чёрт. По-моему, тебе
жаловаться грех. И дом – полная чаша, и помимо – всё пучком. А вот
тебе бы не мешало собой заняться. Ты когда в последний раз к
парикмахеру ходила? Ногтями занималась? К косметологу?
Я украдкой оглядываю свои руки.
Недавно была. Просто маникюр неброский, ногти короткие. У меня
ребёнок. Зачем мне вот такое, как у Майки? Красиво, не спорю, но
для меня не функционально совершенно. А на причёски-укладки времени
нет. Я ведь с Антошкой больше. То по клиникам, то к логопеду.
Сутками как белка в колесе.
Но Майке не объяснишь, что я
ежедневно по уши занята. Она почему-то твёрдо убеждена, что я от
безделья изнываю, когда это совершенно не так.
– Женщина всегда, прежде всего,
должна быть женщиной. Красивой. Дорогой. Элитной. Чтобы всё
идеально: волосок к волоску, ухоженное тело, макияж, гимнастика в
конце концов. Да, это труд. Огромный, между прочим! Но если не
будешь соответствовать, то, согласна, мужик может и в другую
сторону посмотреть. А ты, откровенно говоря, сдала после родов.
Выглядишь, как золушка. Что у тебя за вещи такие простенькие, ну?
Ведь у тебя все возможности, чтобы сиять, как золотая монета!
Майя почему-то считает, что у нас с
Игорем изумрудные горы и кисельные реки текут.
– Ну, – оправдываюсь я, – мы недавно
квартиру купили, Игорь бизнес расширяет, да и на Антошку, ты ж
знаешь, много уходит. Так что приходится чем-то жертвовать.
– Жертвовать нужно чем-то другим, –
наставляет меня подруга. – На другом экономить. На себе – ни в коем
случае!
Ей хорошо говорить. Она успешная и
свободная. Может, поэтому немножко эгоистка. Но я её понимаю и не
обижаюсь. Не за что, по сути. Она всегда меня и поддерживала, и
помогала. Когда словом, а когда делом. Настоящая подруга, и срок
нашей дружбы не год и не два.
– В общем, встряхнись, Олесь! Покажи
Букину небо в алмазах! Чтоб он забыл, как его зовут! И тогда,
глядишь, стимул у него появится домой пораньше приходить. А так…
ну, куда спешила-то? Зачем замуж выскочила чуть ли не с пелёнок? Ты
ж умница, красавица, интеллигентка в десятом поколении! И ребёнка
нужно было позже рожать. Пожить для себя, для мужчины своего. Я
вообще удивляюсь, откуда в тебе этот домострой недобитый.
Майя села на любимого конька. Это её
жизненное кредо: любить себя, быть счастливой и независимой, брать
от жизни всё, что она даёт и даже немного больше.
