— Нет! — женский пронзительный крик заполнил машину,
прежде чем та успела слететь с моста и упасть вниз.
В воду. Непроглядная тьма заполнила всё пространство. Страх,
заставляющий застыть кровь в жилах. Господи…нет, это не может быть
концом… Девушка лет семнадцати отчаянно пытается выбраться из
ремней безопасности, но они не поддаются её дрожащим пальчикам.
Страх. Воздуха с каждой секундой не хватает. И ноги… они как будто
налиты свинцом. Она не может ими пошевелить. Но прежде чем она
успела что-либо осознать, её глаза находят какую-то фигуру, которая
отчаянно пытается открыть двери машины.
«Папа» — эта мысль заставляет девушку сопротивляться и
бороться вместе с ним. Но миг и она замечает женщину, которая сидит
на переднем сидении и… не шевелится. Мама. Она мертва. В горле
девушки стает ком, но она не может сказать ни слова.
Мужчина пытается открыть дверь, но всё тщетно. Не получается. Он
оборачивается к дочери и смотрит на неё ласково-грустными глазами.
Ведь понимает: он не сможет спасти её. И одними губами шепчет
ей:
— Всё будет хорошо, дорогая…
Девушка разбирает это и шепчет в ответ:
— Я люблю тебя, папочка….
И её глаза закрываются. Она сдаётся. На волю судьбы. На волю воды,
которая окончательно заполнила пространство салона автомобиля и
отобрала частицы воздуха. Миг и она просто теряет сознание. И…так
хорошо…так легко…
— Готовьте реанимацию! Срочно! — вдруг мужской голос
выводит девушку из сна.
Она жива или умерла? Невольно морщась от резкого света,
прищурившись, она осматривается и замечает две женщины и три
мужчины, которые держат что-то на подобии капельницы и везут её.
Каталка…. И свет, который так и режет ей глаза. Больница. Неужели у
папы получилось их вытащить?
— Всё будет хорошо, девочка, — проговаривает тот же
голос, держа её за руку. — Всё будет хорошо.
И это последнее, что она успела запомнить, прежде чем опять
отключится от мира.
***
Девушка впопыхах собиралась в школу. Чёрт! Уже время на подходе,
а она ещё не успела позавтракать! Вот она собрала все книги и свой
любимый дневник в зелёном переплёте. Быстро собравшись, она
побежала на низ, где увидела маму, которая готовила блинчики с её
любимым клубничным джемом.
— Елена! Ты куда? А позавтракать? — улыбаясь, позвала её
женщина, приглашая к столу.
— Ма-ам, — протянула брюнетка. — Я опаздываю.
— И ты не попробуешь своё любимое лакомство? — притворно
обиженным голосом проговорила та.
Елена вздохнула и, улыбаясь, присела за стол, отрезая кусочек
блина. И как только он попал ей в рот, она застонала от
удовольствия.
— Как же вкусно. Мам, я обожаю тебя! — проговорила она,
не отрываясь от лакомства.
Женщина засмеялась, приобнимая дочь за плечи и целуя в макушку. И
как только с блинчиками было покончено, и оставался только чай, она
присела возле Елены и, взяв руку, проговорила:
— Елена, милая моя… я так горжусь тобой. Что ты стала такой
мужественной, самостоятельной и, главное, сильной. И мне так жаль,
что я не увижу тебя.
— Мам, — девушка отставила чашку с напитком и посмотрела
на маму, у которой были слёзы на глазах. И нежная улыбка. — Ты
что такое говоришь? О чем ты?
— Ты должна бороться, Елена. Слышишь? Борись девочка моя,
борись. И помни: мы всегда будем в твоём сердце — я и твой
папа. Мы любим тебя.
— Мамочка, я не понимаю…в чем дело? Что… — не успела
девушка и спросить толком, как почувствовала ком в горле, который
начал её душить.
С каждой минутой он становился всё больше и больше. И вскоре ей
просто не хватало воздуха. Она задыхалась. И вот, она падает на
пол, и корчится от какой-то боли в ногах. Не в силах ничего
сказать. И слышит мамин голос, который умоляет её не сдаваться. Не
отступать. Не боятся. Перед глазами начало плыть, и Елена медленно
теряла сознание. И вновь мамины слова, которые заставляли её
вздрогнуть:
