Замужем. Я замужем за драконом. Слова крутились в голове бессмысленной каруселью, не находя точки опоры. Он сказал: «Доброе утро, жена»… Значит, не аннулировал брак! Не бросился к жрецам с криком о том, что невеста «испорчена». Хотя повод удобнее не придумаешь. Но гордость дракона – штука неподъемная. Признать, что ему лгали, а брачная ночь не состоялась… Видимо, для него это неприемлемо. Или он просто еще не решил, что делать. Может, у драконов развод – это кровавая многовековая эпопея? Я понятия не имела. Сидела, как парализованная, в плетеном кресле на его балконе, комкая край накинутого халата.
Солнце, поднимавшееся над зубцами Драконьего Пика, заливало утренними лучами и Ксалора. Свет играл в его платиновых, растрепанных после бессонной ночи волосах, оттенял резкую линию скул, волевой подбородок. Даже в простой рубашке, расстегнутой у горла, он выглядел внушительно. Стройная, но сильная фигура, широкие плечи. Такой красивый. И такой чужой. Хоть и мой муж! Это слово снова запульсировало в голове, усилив похмельную тошноту.
Взгляд упал на тетрадь, лежащую передо мной на столе. Кожаный переплет, знакомый острый почерк. «Дом Ноктварус». Ксалор не бросил расследование? Мелькнула теплая надежда: он хочет найти тех, кто сотворил это со мной? Отомстить?..
– Ты… – я облизала пересохшие губы, – ищешь виновных в убийстве моих родителей?
– Я уже говорил, – ответил Ксалор как-то очень ровно, – что ты – не центр мироздания, Корделия. Черными драконами я интересовался задолго до нашей помолвки. Из-за моей матери.
Надежда погасла, оставив лишь неловкость. Конечно… Дело в Аэлине, изучавшей тот загадочный артефакт с чешуйкой черного дракона и принявшей на себя смертельную дозу темной магии. Как я могла подумать невесть что? Это было глупо!
– Но ты сказал, что это наша общая проблема, – напомнила я, цепляясь за эту соломинку. Хоть что-то, кроме брака, что нас связывает.
– Так и есть. – В его золотистых глазах не было ни насмешки, ни гнева. Только сосредоточенность. – Смерть моей матери, нападение на Хартвуд, проклятая чешуйка, покушения… Это звенья одной цепи. Слишком много совпадений, чтобы их игнорировать.
Гортань сжало тошнотворным спазмом, напоминанием о вчерашнем выпитом вине. Я закашлялась. Ксалор, не говоря ни слова, налил в хрустальный стакан воды из графина и протянул мне через стол. Я схватила его, жадно осушила, чувствуя, как он наблюдает за мной. Видит мое жалкое состояние… Щеки залило краской.
– Официально дом Ноктварусов очищен триста лет назад, – продолжил он, как только я допила. – Их замок был сожжен дотла, а они сами обращены в прах, пепел и пыль. Опознать останки было невозможно, но свидетели клялись – никто не уцелел.
Записи в его тетради это подтверждали. Я узнала схему генеалогического древа, которую уже изучала в его кабинете. Она была испещрена пометками, все драконьи имена были перечеркнуты.
– Но чешуйка… – прошептала я, глядя на схему, где все ветви древа обрывались внизу страницы. – Такая сила в крошечной частичке! Какой же силой обладал целый черный дракон?
– Они не обладали силой, умноженной на количество их чешуек, – усмехнулся Ксалор. – Иначе их род не уничтожили бы. Ноктварусы практиковали запретную магию. Темную. С жертвоприношениями. – Его голос стал жестче. – Чешуйка впитала в себя всю тьму дракона, от которого по замыслу не должно было остаться ничего, но осталось. Это квинтэссенция его силы.
– То есть… – Я попыталась собрать мысли, голова гудела. – Кто-то не уничтожил дракона до конца? И его частичку заключили в артефакт? А как он попал к Аэлине?
– Интересный вопрос. – Он тяжело вздохнул. – На который у меня пока нет ответа.
