Страх сковывал. Цепочка с кулоном ядовитой удавкой холодила разгорячённую кожу. Руки тряслись. Мне хотелось закричать, но голос пропал. Казалось, я сплю – это всё кошмарный сон… мгновение – и я очнусь!
Ну же, просыпайся!
Но нет. Это реальность. Пугающая до дрожи…
– Эрелин? – услышала до боли знакомый голос.
Боль будто усилилась. Я подняла взгляд и встретилась с… родителями? Кем они по сути были для меня? Сложно сказать, но главное, что сейчас, на балу, это герцог и герцогиня Фаргоские. При параде, в роскошных одеждах.
– Нет, – отозвался отец.
Его голос был чуть хриплым. На лицах обоих отразилось не только разочарование, но и сожаление, и даже злость – последняя эмоция принадлежала герцогине. Ничего удивительного, привычные реакции… Только почему меня это так трогает даже спустя столько лет? Почему эти люди так и не смогли мне стать чужими, чтобы я без зазрения совести вычеркнула их из своего сердца?
Возможно, потому что они всегда были рядом. Заботились об Эрелин. И я невольно проецировала всё на себя. А ещё… в детстве жила мечтой, что когда-нибудь в будущем мы сможем воссоединиться.
И вот, смотря на разочарованные лица родителей, я понимала: этому не бывать.
– Это всё-таки она, – констатировала мама и огляделась, видимо, чтобы удостовериться, что никто не подслушивает.
Она быстро преодолела разделяющее нас расстояние, а отец задёрнул шторы. Герцогиня остановилась напротив, поджав губы, словно перед ней стоял кувшин с прокисшим молоком и сейчас его запах сильно мешал её светлости. Мне бы отодвинуться, но я не могла пошевелиться.
Образ неизвестного так и стоял перед глазами, да и холодящий кожу кулон не давал поселиться в голове посторонним мыслям. Отец установил вокруг нас звуконепроницаемый купол.
– Мерзкая девчонка, – прошипела мама, наклонившись. – Как ты посмела занять место сестры?!
– Я посмела? – хмыкнула. Голос дрожал и звучал хрипло. Уверена, герцогиня приняла этот страх на свой счёт, поэтому улыбнулась уголком губ. – Ваша дражайшая Эрелин сама отдала мне свою силу.
Судя по всему, с какой-то дополнительной гадостью. Но озвучить последнее просто не хватило сил. Я пошатнулась и вцепилась пальцами в парапет.
– Что? – изумился отец. – Что ты несёшь?! Сестра помогла тебе сбежать, подговорила своего жениха, чтобы тот забрал тебя с бала!
– Это ещё не доказано, – неожиданно вступилась мама и после я поняла, что её слова вовсе не защита: – Вполне возможно, что его высочество Данияр сначала не понял, кто есть кто. И думал, что помогает своей невесте.
– Он знал, кому помогает, – с нажимом произнесла я. – Я никем не притворялась. В отличие от Эрелин.
Но моих слов не услышали, мать продолжила:
– Какое коварство с твоей стороны, Джесселин! Ты сбежала благодаря жениху Эрелин, а значит – и благодаря ей самой! И вот чем ты отплатила ей – вскружила голову Данияру Раманскому?
Неужели? Вот как они всё видят? Жених Эрелин… Я поджала губы, отметив, что всё же я похожа на мать, сколько бы я ни пыталась этого отрицать.
– Всё не так. К тому же… Эрелин ведь сбежала.
– Не пытайся выставить её виноватой! – воскликнула мать. – Она написала нам, что помогала тебе и извинилась за свой побег, ведь она всего лишь отвлекала внимание. Она добрая и чуткая девочка, в отличие от тебя! – Герцогиня сложила руки на груди, видимо, чтобы сдержаться и не влепить мне пощёчину, которые она так любила раздавать. – И вот чем ты ей отплатила… как давно ты выдаёшь себя за сестру?
– Повторяю: я никем не притворяюсь, – сказала устало.
Всё дело в кулоне. Он был моей основной проблемой, но почему-то приходилось оправдываться и изворачиваться, потому что родители слишком напирали.
– Лгунья! – крикнула мать и занесла руку для удара, но её вовремя перехватил отец.
