Я ненавижу гостей. Особенно
незваных. Особенно в воскресный вечер. Поэтому с чистой совестью
игнорирую громкую трель дверного звонка и листаю социальные сети,
прихлёбывая молоко с капелькой мёда и сливочного масла. Кстати, да,
ещё ненавижу болеть и пресекаю любые симптомы подкрадывающегося
гриппа всевозможными народными средствами.
«Я знаю, ты дома. Открывай, Криси»,
— прилетает смска от старшего брата.
Глаза закатываю и со стоном
поднимаюсь. Некоторым людям повезло не иметь вообще родственников.
Например, моей лучшей подруге. Вот она круглая сирота и всю жизнь
мне завидовала, каждый раз восхищаясь наличию в моей жизни брата. Я
же завидовала ей, потому что этот чирей на пятой точке всю мою
жизнь приносил только проблемы.
Шаркая тапочками, добираюсь до
входной двери и ещё пару секунд оттягиваю момент перед неизбежным.
Меж тем Кирилл насилует мой звонок в сто пятый раз. Он аж хрипеть
начинает, подавая мне сигналы прекратить этот акт вандализма.
— Палец сотрёшь! — рявкаю я,
распахивая железную дверь.
— Чего так долго? — тоже не остаётся
в долгу родственник и, морща нос, окидывает меня неприязненным
взглядом. — Выглядишь отвратительно.
— Вот и вали, откуда пришёл, — не
остаюсь в долгу и, фыркнув, ухожу в комнату.
Кирилл заходит следом, разувается и,
шурша пакетами, идёт прямиком на кухню. Я же плюхаюсь обратно на
кровать, кутаюсь в тёплый плед и включаю очередную документалку про
маньяков, каннибалов, убийц. Вот ничего не могу с собой поделать,
обожаю смотреть «Тру-крайм»* истории.
— Пожрать ничего нет, — информирует
брат, останавливаясь у порога.
— Я гостей не ждала, хочешь есть —
приготовь, — шмыгаю носом и тянусь за салфетками. — Ты вообще зачем
приехал-то? Опять Наташка выгнала и нужно отсидеться где-то?
— Мы с Наташкой расстались полгода
назад вообще-то, — бурчит Кирилл и, пройдя в комнату, садится на
кровать. Долго смотрит на меня, выглядит крайне напряжённо. — Но
мне вправду нужно отсидеться у тебя. Ты же не прогонишь?
— Что ты натворил? — я сразу думаю о
самом плохом. Обычно мой брат редко бывает таким серьёзным.
Осматриваю его внимательнее, замечая неестественную бледность. И
одежда не первой свежести.
— Ничего такого, — отмахивается Кир,
поглядывая в телек. — Пиццу закажу, ты какую будешь?
— Ты мне тему не переводи! —
резковато сажусь и перехватываю за рукав мастерки. — Куда ты
вляпался?!
— Да никуда, всё решаемо, но нужно
время. Не волнуйся, пара дней и свалю от тебя, — ворчит брат и,
вырывая конечность, сбегает обратно в кухню.
Кир заказывает себе пиццу,
перемывает гору посуды в раковине. Даже мне заваривает шиповник. В
общем, очень старается быть полезным, и я сдаюсь. Будто у самой
проблем никаких нет. Вон температура 37.7, я сейчас не в состоянии
решать чужие проблемы. Особенно проблемы старшего брата. Потому что
он тот ещё балбес и вляпываться в неприятности — это его
суперспособность.
Ночь проходит ужасно. Температура не
падает, и приходится ставить укол, чтобы её сбить. Утром решаю всё
же не идти на работу и звоню начальнице. Та выслушивает без особой
радости и сквозь зубы желает скорейшего выздоровления.
Весь день я валяюсь в позе
умирающего тюленя, пью травяные чаи и прошу Кирилла сходить в
аптеку за нормальными лекарствами и антибиотиками.
— Сходи сама, заодно в поликлинику
зайдёшь, тебе же больничный открыть надо, — открещивается от помощи
близкий родственник. Явно не хочет никуда выходить. Ленивая
задница!
— Я по телефону уже открыла, сходи
хотя бы парацетамол купи мне, — сиплю, голос совсем пропал.
— Скорую вызовем, давай? —
предлагает он.
— Ой, всё, сиди дальше, протирай
диван, — разозлившись, скидываю с себя одеяло и встаю.
Поверх пижамы надеваю джинсы.
Накидываю куртку и, схватив кошелек, выхожу сама. Что ещё от мужика
ожидать? Я уже привыкла полагаться только на себя, потому что в
нынешних реалиях не осталось нормальных мужчин. Либо инфантильные
рукожопные маменькины сыночки. Либо быдло, накачанное
тестостероном, считающее себя альфа-самцом.
