Ночь принесла прохладу и запах ночных цветов. Я пожалела, что не
взяла плащ. Пришлось руками обнимать себя. Сначала на дороге
попадались люди. Кто-то гулял с собакой, кто-то торопился домой. Но
вскоре жилые дома почти закончились, и спустя минут семь пути, я
оказалась на пустынной улочке. Небольшой, но жуткий промежуток под
мостом, похожий на тоннель, после которого, через квартал,
начинался оживлённый проспект. Фонарей там, конечно же, не было,
приходилось идти осторожно, изо всех сил вглядываясь в темноту,
чтобы не оступиться.
«Надо вернуться назад и обойти. Есть более длинный, но
безопасный путь» – твердил настойчиво голос в голове. Но холод,
заметно усилившийся здесь, сделал меня неповоротливой, упрямой:
лишь бы скорее попасть домой! И я всё шагала вперёд, глядя на
светлое пятно впереди, пока вдруг не заметила, что с той стороны в
тоннель вошли двое мужчин. Я неловко споткнулась, но удержалась на
ногах. Двигались они как-то неровно, словно были пьяны. Это
напугало ещё сильнее, и я развернулась, чтобы бежать отсюда. И на
секунду остолбенела. Позади было ещё трое, словно нетрезвых,
мужчин. Только теперь, замерев, услышала гулкий отзвук их
шагов.
Тревога обожгла холодом грудь. Бежать! Двое лучше, чем трое,
есть шанс проскочить. Даже несмотря на свою наивность, проверять их
чистоту намерений я не собиралась. Быстро зашагала вперёд, не давая
тем, что позади, приблизиться, чтобы в подходящий момент ринуться
прочь. Но мужчины явно просчитывали наперед, потому что почти сразу
шаги стали громче, а те двое нацелились на меня. Страх накрыл
тяжёлой волной, осел в ногах, делая их неподвижными. Что же
делать?
Кольцо вокруг меня стремительно сужалось. Я сделала попытку
проскочить, но холодные пальцы стремительно схватили за плечо и
швырнули к стене. Больно ушибла спину, но мне было не до неё. В
этом промежутке света было больше и, развернувшись, я увидела…
– Лэм, ты чего? Это же я, Лоя, – обратилась я, как можно более
спокойным, но дрожащим голосом, пытаясь различить хоть что-то в его
стеклянном, неестественном взгляде, полностью лишенным тепла.
Четверо других были рядом, обступили. Они оказались на удивление
быстрыми: настигли вмиг, стоило мне попытаться убежать. Требовалось
как-то выбираться, пока кровь кипит в теле, пока я ещё могла
соображать, и пока на голову не опустился привычный, но такой
ненавистный туман беспечности.
– Лэм, я должна попасть домой. Меня уже родители ищут, я сильно
опоздала. Наверняка, они сейчас рядом, вот-вот заглянут сюда, –
старалась говорить убедительно.
Но на мои слова никто не реагировал. Ребята, а среди них я
заметила ещё два знакомых лица, стояли словно куклы. Пустой взгляд,
неестественно напряжённые позы, искаженные лица. Что-то было не так
с ними, совсем неправильно. В голове не укладывалось, что мои
знакомые могут вот так запросто на кого-то напасть. До чего же
страшно! Я малюсенькими приставными шажочками двигалась к выходу.
Слишком маленькими. Но я пыталась. Раз. Два. На три я вновь
ринулась вперёд, собрав все силы, чтобы не дать себя схватить. На
мгновение мне показалось, что все получилось. Наивная. Руки
обхватили, швырнули вновь к каменистой стене, выбили воздух из
тела. Больно-больно, даже слезы застелили глаза, мешая следить за
происходящим.
– Прости, Лоя, – совершенно чужим голосом произнес Лэм, хватая
меня за шею и крепко смыкая пальцы. В его глазах, наверное, как и в
моих, читался ужас.
Другие подступили, образовав плотную стену. Я стала отбиваться,
пытаясь скинуть с себя руки Лэма. Он сжимал пальцы на шее, и мне
становилось всё труднее дышать. За что они так со мной? Что с
ними?! Зачем?
Я билась, но он будто и не чувствовал! Другие смотрели, если их
рассеянный взгляд мог хоть на чем-то фокусироваться. Вдруг внутри
начала подниматься страшная волна. Обжигающая, пугающая, новая… От
солнечного сплетения распространялась по телу, заполняя собой
конечности, поднимаясь к голове. Я неожиданно смогла отчётливо
увидеть каждое бесстрастное лицо: они подсветились мягким голубым
светом. Совершенно пустые взгляды. Да что же это? Откуда свет? И
почему я не могу разжать руки Лэма? Мне сейчас казалось, что это
просто, но они не поддавались.
