Шона
Это была плохая идея. Точнее, это была очень плохая идея —
сбегать из родного Солт-Лейк-Сити в поисках лучшей жизни. Но мне
недавно исполнилось восемнадцать, и отец собрался выдать меня
замуж. Когда ты омега, да еще и дочь альфы клана, тебя вообще не
спрашивают.
Я ушла под покровом ночи, когда отец с проверенными людьми
отправился в Неваду на переговоры. Скорее всего, обо мне. Я решила
путешествовать автобусом. Вероятность встретить оборотней на таком
транспорте стремится к нулю, потому что клан — это не только семья,
но и некое количество бизнесов, которые обеспечивают членов
рабочими местами и неплохим доходом. В нашем клане нет ни одного
волка без машины. Жаль, что мне, как дочери на выданье, личный
транспорт не полагался.
Больше суток назад я уехала из Солт-Лейк-Сити. В Сакраменто во
время трехчасовой пересадки пошла погулять по городу и… напоролась
на местную шпану. Эти парни были немногим старше меня, но их
несколько, а я одна. В общем, мне пришлось бросить тяжелую сумку с
вещами и спасаться. В носу еще долго стояла вонь их возбуждения, но
я сумела убежать и таки доехала до Лос-Анджелеса. Правда осталась
без вещей, телефона и тех немногих денег, которые украла у отца.
Повезло хоть, что билет на второй автобус лежал в кармане
куртки.
Автовокзал Юнион Стэйшн встречает меня полупустым вестибюлем.
Немудрено, часы над раздвижными стеклянными дверями показывают
начало одиннадцатого. Выйдя на улицу, я с радостью вдыхаю воздух
красивого мегаполиса и направляюсь в сторону делового центра,
ориентируясь по возвышающимся на фоне темного неба небоскребам.
Лос-Анджелес украшен к Рождеству, повсюду продают сахарную вату
и попкорн, пахнет праздником, а у меня в кармане ни цента. Желудок
ноет от голода. И ночевать негде. Надо найти какую-нибудь берлогу,
раздобыть еды и желательно не попасться на растерзание каким-нибудь
маргиналам.
Добираюсь до Даунтауна. Подсвеченный город утопает в ночной
темноте, фитнес-браслет на руке показывает 22:57. Огни украшений
пестрят в глазах. Завороженно пялюсь на суету большого города. В
Солт-Лейк-Сити все куда тише и медленнее. Иду пока бодро, но
усталость наваливается все сильнее. Здесь много высоченных домов из
стекла и бетона, но есть и приземистые с красивыми карнизами.
Вывески и реклама повсюду. Смотрю на уличный указатель, сама не
зная зачем — у меня ведь даже телефона нет карту посмотреть.
Юг-Хилл стрит. Она широкая, но между большими зданиями к ней
примыкают узкие авеню.
Справа из переулка доносится острый запах сигаретного дыма и
приятный аромат с ресторанной кухни. Все такие места пахнут
плюс-минус одинаково. Маслом и специями. Вглядываясь волчьим
зрением в полумрак. В глубине на небольшом подсвеченном из дверного
проема крыльце курит мужчина в бандане, белом двубортном пиджаке и
длинном фартуке. Повар! Вот это удача! Может, попросить его дать
мне немного еды?
Просачиваюсь между мусорным баком и стеной, оставаясь в тени,
которую отбрасывает высокое здание по правой стороне переулка, и
крадусь вдоль на самых тихих лапках. Повар наверняка человек, иначе
бы унюхал меня. Смотрит в перед собой и, кажется, сосредоточенно
изучает граффити на кирпичной кладке противоположного дома.
Мужчина вдруг поворачивается и, не замечая меня, швыряет в мою
сторону недокуренную сигарету. Какое невежество! Неужели урн нет?!
— проносится в голове до того, как понимаю, что он сейчас уйдет
внутрь и захлопнет дверь. Хочу уже рвануть вперед, но повар
скрывается в здании, оставляя проем открытым. Видимо, на кухне
жарко, как в аду, и температуру регулируют по старинке.
Подбираюсь ближе, прислушиваюсь. В такие моменты я обожаю свой
вид — волчий слух, зрение, нюх — отличные помощники в
разведывательных миссиях. Доносятся брякающие металлические звуки,
но далеко. И у двери никем не пахнет. Прошмыгиваю внутрь и сразу
ищу место, где спрятаться. В идеале будет провести ночь здесь,
заодно и подкрепиться. А потом решить, куда двигать. Но только не
обратно! Папа меня по стенке размажет.
