Введение. Самая страшная ложь – это «нормально»
Нормально. Слово-невидимка, слово-паразит, слово-щит. Ты произносишь его, не задумываясь, как дышишь. Механически. Рефлекторно. Оно само срывается с губ, опережая мысль, подменяя собой правду. Оно стало такой же частью твоего утреннего ритуала, как чистка зубов или проверка почты. Ты просыпаешься, и оно уже здесь, ждет своего часа. Коллега в лифте бросает дежурное «Как дела?», и вот он, выход на сцену. «Нормально». Губы сами собой растягиваются в подобие улыбки, глаза стараются не смотреть в глаза собеседнику. Короткий кивок. Все, спектакль окончен. Можно выдохнуть. До следующего раза. А следующий раз наступит через десять минут, когда позвонит мама. А потом – когда ты встретишь знакомого на обеде. А потом – в переписке с другом. Десятки раз за день ты будешь нажимать на эту кнопку, и из динамиков твоего рта будет звучать это идеально выверенное, пустое, как консервная банка, слово. Нормально.
Ты стал мастером этого жанра. Ты – виртуоз нормальности. Ты научился придавать этому слову разные оттенки. Усталое «нормально» для близких, чтобы они не лезли с расспросами, но и не слишком волновались. Бодрое «нормально» для начальника, чтобы он видел в тебе эффективную рабочую единицу. Безразличное «нормально» для случайных прохожих, чтобы они просто прошли мимо. Ты жонглируешь им, как профессиональный артист цирка, но внутри арены – пустота и оглушающая тишина. Этот цирк – твой личный, и ты в нем и клоун, и дрессировщик, и акробат, и, самое главное, – единственный зритель, который знает, что все трюки – обман.
Помнишь, когда это началось? Вряд ли. Эта ложь прокрадывается незаметно. Она не врывается в твою жизнь с грохотом. Она просачивается, как вода сквозь трещину в фундаменте. Сначала это было просто удобство. Проще сказать «нормально», чем объяснять, что ты разбит, что у тебя нет сил, что мир потерял краски. Проще, чем выслушивать в ответ дежурные советы, неуместные ободрения или, что еще хуже, видеть растерянность в глазах собеседника, который совершенно не знает, что делать с твоей честностью. Люди не готовы к правде. Они задают вопрос «Как дела?» не для того, чтобы услышать ответ. Это просто социальный пароль, ритуальное приветствие. И ты, как хорошо обученный солдат этого общества, произносишь правильный отзыв. «Нормально». Все свои. Можно проходить.
Но со временем удобство превратилось в привычку, а привычка – в броню. Эта броня защищала тебя от чужого любопытства, от жалости, от советов. Но она же и изолировала тебя. Она росла, становилась толще и тяжелее, пока однажды ты не понял, что уже не можешь ее снять. Она приросла к коже. Ты и есть эта броня. Твоя «нормальность» – это фасад здания, за которым давно уже ничего нет. Или, может, есть, но ты сам боишься туда заглянуть. Ты так долго и усердно штукатурил стены, красил их в жизнерадостные цвета, вешал на них фотографии с улыбающимися людьми, что забыл, как выглядят настоящие, несущие конструкции. А они крошатся. Медленно, но неотвратимо. И ты это чувствуешь. Ты слышишь этот скрип по ночам, когда выключен свет и затихают звуки города. В этой звенящей тишине ты остаешься наедине с трещинами. Ты лежишь и боишься пошевелиться, чтобы все окончательно не рухнуло.
Самая страшная ложь – та, в которую начинаешь верить сам. И ты почти поверил. Ты почти убедил себя, что эта серая, тягучая усталость, которая просыпается вместе с тобой и ложится спать только после того, как ты провалишься в беспокойный сон, – это и есть норма. Что тупая, ноющая тоска где-то в районе солнечного сплетения – это просто особенность твоего характера. Что отсутствие радости от того, что раньше радовало, – это признак взросления. Что ощущение себя самозванцем на собственной вечеринке, в собственной жизни – это философская проблема, а не крик о помощи. Ты создал целую систему оправданий для своей лжи. Ты – талантливый адвокат своего самообмана.
