Сон — уютный, светлый — ускользает
от меня. Не открывая глаз, я мысленно ловлю его — это воображаемое
мягкое, пушистое облако — и, улыбаясь, утаскиваю к себе под теплое
одеяло. Не помню, что мне снилось, но ощущение счастья все еще со
мной, хочу понежиться в его объятьях.
«По утрам ты пахнешь щенком», —
говорит Кир и сам, как щенок, тычется носом мне в шею — ищет тот
самый запах…
Я распахиваю глаза и так резко
выпрямляюсь, что сердце, кажется, не поспевает за мной.
Первая мысль: где я?!
Просторная машина, кожаные сиденья.
Играет легкий джаз. За окном проносится сонная заснеженная
улица.
Уснула в такси.
Неудивительно: сегодня мне всю ночь
снился Кир. И даже сейчас — стоит прикрыть глаза под монотонный гул
мотора, как сон возвращается. Кир, убирайся из моей головы! Но он
не слушается, лежит на моей постели, подперев щеку рукой,
взлохмаченный, смешной и милый. Шесть лет прошло. И если вспомнить,
как мы расстались, во сне он должен гоняться за мной с бензопилой,
а не все это…
За окном такси летит зимний утренний
город. Еще темно. Сыплет снег, такой мелкий и редкий, что я замечаю
его, только когда останавливаемся на светофорах. Сверкают огни
гирлянд, светятся украшенные к Новому году витрины.
Как же давно он мне не снился… И вот
опять.
Выхожу из такси у мужского салона
красоты. Бросаю взгляд на свое отражение в панорамном окне:
молочное пальто-кейп из итальянской шерсти поверх бежевой блузки и
кожаной коричневой юбки, кремовые замшевые сапоги до колена.
Светлые волосы с золотистым отливом идеально уложенными волнами
опускаются ниже плеч. Я выгляжу так, как и должна выглядеть
помощница консультанта лучшего в стране агентства по мужскому
имиджу, — безупречно.
Сегодня важный день: Алекс Горный
получает премию как лучший телеведущий. Агентство по мужскому
имиджу «Зарина» — хозяйка лично и мы с Миланой как ее ассистентки —
два месяца работало над новым образом Алекса. Сотня вопросов из
анкеты клиента, десятки часов шопинга, бесконечные примерки… И вот
он в расслабленной позе сидит в парикмахерском кресле. На нем
темно-синий пиджак свободного кроя с золотистыми пуговицами, белая
сорочка, темно-синие джинсы и туфли с округлым носом на рифленой
подошве, на руке — массивные золотые часы на кожаном ремешке.
Обывателям может показаться, что
ничего особенного в его одежде нет, но дьявол кроется в деталях.
Важно все: текстура, сочетание оттенков, цвет подкладки, ширина
строчки, рисунок на шнурках, материал ремешка часов. И, конечно,
прическа. Манерный молодой парикмахер с ярко-рыжими, почти красными
волосами, в черной футболке с логотипом салона делает последние
штрихи: подравнивает Алексу волосы у основания шеи. Через час —
вручение премии. Надо бы сфотографироваться с Алексом после
церемонии — отличный будет кейс.
Милана, зеленоглазая блондинка,
сидит в парикмахерском кресле, скрестив длиннющие ноги, и
переписывается с очередным бойфрендом. Кажется, по выражению ее
лица я могу определить, какую она сочиняет фразу.
Милана — типичная столичная
жительница из неприлично богатой семьи. В ее крови течет эспрессо,
она никогда не примеряла джинсы, стоя на картонке, и уж точно не
представляет, что ковер может висеть на стене. Мы с ней почти
ладим. Возможно, она была бы меньшей стервой, если бы не
претендовала на то же место, что и я. Милана словно читает мои
мысли — бросает на меня короткий колючий взгляд. Я отворачиваюсь к
панорамному окну.
Какой сказочный вид! Хлопьями падает
снег. Все чистое, свежее. Огни машин и гирлянд мелькают в белой
кутерьме. Надо бы выехать на награждение пораньше, пока город не
встал в пробках.
У крыльца останавливается такси.
Водитель в костюме бросается открывать пассажирскую дверь, из нее,
вся в мехах, выходит дородная мадам с йорком под мышкой. Она
величаво направляется к парикмахерскому салону. Мелькает мысль, что
на двери вроде табличка «С собаками вход запрещен», но для таких
мадам правила не писаны.
