Это было замечательное начало дня. Лучше не придумаешь!
Я развалилась в кресле, слегка потянувшись, чуть театральным
жестом откинулась назад и совершенно по-плебейски положила ноги в
"неприличных" брюках на стол.
- Ах да, - сказала, будто только заметив посетителя в кресле. - Я
вас внимательно слушаю.
Лорд Саннар, Замыкающий Первого Внутреннего Колдовского Круга,
смотрел на мою условно великолепную персону с едва сдерживаемой
яростью. Неудивительно - этот сноб ненавидел наглость,
непочтительность, отсутствие манер, женщин в мужском наряде,
удачливых выскочек и изменённых. Я же была, можно сказать, всё в
одном, как под заказ. И, разумеется, всячески старалась усилить
производимый эффект, поскольку недовольное лицо этой сволочи
бодрило получше любых популярных напитков.
Осознание же того, что текущая партия осталась за мной, и вовсе
приводило меня в состояние, близкое к экстатическому восторгу.
Особенно радовали перспективы милого сердцу межведомственного
шантажа, что разлились передо мной полноводным озером.
Ребячество, конечно, но как ещё развлекаться прикажете - на
наших-то должностях?
- Полагаю, леди, вы догадываетесь, по какому поводу я
здесь, - сказал мой гость предельно учтиво.
Да, в этом весь он.
Саннар даже на пороге смерти, своей или чужой, останется верен
манерам и воспитанию - факт проверенный, кстати. Смертями.
Моими и его.
Потому-то, взгляни на нас кто со стороны, ни в жисть бы не понял,
что он в ярости: улыбочка светская, поза небрежная, чуткие пальцы,
приличествующие колдуну или музыканту, удерживают хрупкий фарфор
чайной пиалы с той ненавязчивой элегантностью, что свойственна
потомкам старых чернокнижных аристократических семейств, которые
орудовать столовыми приборами и творить простейшие чары вызова
учатся раньше, чем ходить.
Но куда там гипотетическим сторонним наблюдателям до меня,
созерцавшей сию породистую скотину в общей сложности лет триста? Я
узнаю каждое движение этих губ, выучила, как бьётся от злости жилка
на этой бледной шее, различаю, как мелодию, малейшие перемены его
сердечного ритма, ловлю любой новый нюанс в привычном запахе,
каждую тень эмоций в кажущихся равнодушными серых глазах. Не
подумайте дурного: лорд, разумеется, контролирует своё тело (один
из сильнейших колдунов тысячелетия, не бес нагадил). Однако, никто
не может скрывать всё.
Особенно люди.
- Дела с предвидением будущего у меня всегда обстояли
отвратительно, - сказала с притворным вздохом. - Потому с
удовольствием послушаю, каким же чудесным обстоятельствам я обязана
столь приятным и неожиданным утренним визитом.
К его вящему сожалению, взглядом я испепелялась плохо, потому
отвечать пришлось.
- Что же, если вас так радуют по утрам повторения очевидного и
словесные кружева, то извольте. Я пришёл говорить о юном лорде
Кристиане из Первого Ученического Круга...
- Ах да, это тот самый юноша, который позволил себе прилюдные
оскорбления в сторону магически изменённых членов нашего общества,
не так ли? Ваш лучший ученик - и такая недальновидность... Боюсь,
юношу ожидает печальная судьба: Её Величество была категорична на
этот счёт. Впрочем, полагаю, вы не хуже меня знаете, как она ратует
за равенство прав между всеми народностями, населяющими земли
Тёмной Империи.
- Моё почтение к Императорской доброте неисчислимо, - сказал он, и
мы оба подавили понимающие ухмылочки: в нашей стране те, кто не
верят в Императорскую доброту, долго не живут. - Тем не менее, в
данной ситуации я рассчитывал больше на вашу
доброту.
- Заинтриговали, - ещё бы ты не рассчитывал!
- Попросите своих подопечных отозвать жалобу.
Ну-ну.
- На каком же основании стала бы я бросаться подобными просьбами? -
интересуюсь холодно. - Мы, магически изменённые существа, прошли
долгий путь борьбы за свои права. Мы умирали ради того, чтобы нас
больше не называли прокажёнными, не уничтожали и не
эксплуатировали. И уж ваш ученик, смею верить, хорошо знает историю
этих противостояний.
