- Мерзавка! Замуж она не хочет! Посмела мне перечить?
От мощной пощёчины мою скулу обожгло нестерпимым жаром. В ушах
зазвенело с такой силой, что на несколько мгновений я выпала из
реальности.
Отчим, с красным от ярости лицом, замахнулся ещё раз, в надежде,
что я дрогну. Упаду на колени, вымаливая прощения, и сделаю всё,
что он мне прикажет.
Смаргивая выступившие на глазах слёзы, я закусила губу до
металлического привкуса, испытывая горькую смесь эмоций: от
бессилия перед напором боли и непонимания до отрешения и
раздражения.
- Диплом получила? Получила! Значит, завтра же свалишь из моего
дома к будущему мужу! - взревел тот, кто должен был присутствовать
в актовом зале, когда мне вручали диплом.
Но вместо этого он предпочёл попойку с друзьями в ближайшем
трактире, и теперь срывается на мне.
Когда только успел договориться о замужестве? Сжав в руках
кожаную папку с острыми уголками, в которой хранился мой диплом, я
бросила умоляющий взгляд на маму, стоящую бессловесной тенью за его
спиной.
“Пожалуйста, защити меня хотя бы раз!”
Тщетно.
Поджав губы, она повернулась ко мне спиной и вышла из
гостиной.
- Достойный человек! - крик отчима вырывался сквозь открытую
дверь и разносился по окрестностям, радуя падких на сплетни
соседей. - Уж он то научит тебя уму-разуму! Будешь по струнке
ходить!
Уже завтра все вокруг будут обсуждать, что в день вручения
диплома Исабель Блэйни продали замуж незнамо кому! Как скотину на
базаре!
Да я скорее умру, чем выйду за того, кого Лукаш Стайтон называет
“достойным человеком.” Ясно же, подыскал богатенького старика с
огромным брюхом и плешью, мечтающему о бесправной молодой жене.
- Ясно? Оценила блестящие перспективы? - отчим по-своему понял
моё молчание и осклабился, обнажив крупные желтоватые зубы. -
Завтра в полдень он придёт в наш дом, и чтоб ни одной слезинки! Ни
одного жалобного взгляда! Если сделка сорвётся, я лично тебя
придушу и тело в подвале закопаю!
- Предельно, - процедила я, едва сдерживаясь, чтобы не высказать
ему всё, что думаю о его далеко идущих планах.
Щека пылала жаром и пульсировала от боли, а во рту было сухо,
как в пустыне. Папка поскрипывала в моих пальцах: с такой силой я
впивалась ногтями в рельефную кожу!
Спорить нельзя. Подняв руку на меня, он переключится на мать.
Она и так наказана жизнью с этим чудовищем. А у меня нет и капли
магического дара, чтобы хоть как-то ей помочь. Хотя бы исцелить
полученные синяки и шрамы!
- Марш в свою комнату! - прорычал Лукаш, брызжа слюной во все
стороны.
Я поспешила скрыться с его глаз, но видимо, была недостаточно
быстрой. Догнав меня, он схватил за волосы и поволок за собой,
торопливо поднимаясь вверх по лестнице.
Хотелось кричать во весь голос от мерзкого ощущения, что с
головы вот-вот снимут скальп, вцепиться в перила, но вместо этого я
хватала его за руки, чтобы хоть немного ослабить хватку жестокого
тирана.
“Держись, Исабель! - повторяла про себя словно мантру. - Еще
секундочку! Совсем чуть-чуть. Потерпи, ты сильная, ты сможешь!”
Рывком распахнув потёртую дверь на чердаке, он грубо втолкнул
меня внутрь. Не удержавшись, я упала на колени и закрыла лицо
руками, лишь бы он не увидел катящиеся по щекам слёзы.
От души хлопнув створкой, он устремился вниз, судя по топоту, и
снова стал кричать. На этот раз, жертвой стала моя мать.
- Ни за что. Никаких “замуж”, я не для этого училась! -
всхлипнула я, вытирала мокрое лицо.
От неосторожного прикосновения к щеке, я жалобно пискнула, и
была вынуждена подняться на ноги.
Колени чувствительно саднило, поэтому, открыв шкафчик, я взяла
заживляющую мазь.
С горячим норовом отчима мазь расходовалась так быстро, что я
наведывалась в аптеку пару раз в месяц. Выскребла со дна и стенок
остатки, промыла ссадины водой из бутылки и нанесла тонким слоем на
красную пятерню, украшавшую скулу. Боль мигом утихла, уступив место
пощипывающей прохладе.
