Этот день оказался не так далёк, как мне бы хотелось. С
неотвратимостью его я свыклась, но мечтала отодвинуть. Мне
исполняется шестнадцать! Вполне можно подождать до восемнадцати! Я
направилась в покои матушки сразу после того, как главный
распорядитель сообщил её волю. Больше всего меня задел
самодовольный вид Каука. Ещё бы, одним из претендентов на мою руку,
а заодно и будущую корону, будет его сын — прыщавый и одутловатый,
вечно щуривший близорукие глаза Бёрт. У него нет шансов победить в
отборе, однако попадание в претенденты повышает статус его семьи.
«Нимфа Грозовых утёсов, помоги преемнице! — молилась я. — Праматерь
и заступница, смилуйся. Кого ещё пригласили на отбор, если один из
претендентов Бёрт?» По мере приближения к цели пыл мой ослабевал, и
толстый, потеющий от суетливых движений распорядитель уже не
казался таким уж противным. «В конце концов, — рассуждала я —
пройти эту процедуру, да и забыть о ней! Всего то и нужно: сидеть
на троне рядом с матушкой, кивать и улыбаться по её знаку». Я
замерла, не дойдя до высоченных — в три человеческих роста —
двустворчатых дверей, украшенных фигурами царственных особ верхом
на фитрах. Резчик игнорировал тот факт, что в реальной жизни фитры
невидимы, и изобразил их похожими на барашков величиной с лошадь.
Не могу сказать, что мне нравились барельефы, я бы предпочла
представлять королевских магических животных львами или
пантерами.
— Ясная Заря, — отвлёк меня от разглядывания дверей
вынырнувший из-за колонны Элих, — доложить?
Этот рослый парень был одним из немногих во дворце, кто,
показываясь на глаза, не вызывал во мне приступ нервной дрожи. Не
дожидаясь согласия — я растерялась и готова была кинуться
прочь, он стукнул об пол жезлом и загорланил:
— Ясная заря Юлла пожаловала к правительнице!
«Совсем скоро стану невестой, — мелькнула печальная мысль, —
и ко мне будут обращаться иначе».
Створки поплыли в стороны, показывая двух кланявшихся
охранников и синюю дорожку с вытканными на ней бледно-розовыми
облаками. Пришлось идти. Элих замер в торжественной позе и
подмигнул мне, когда я проходила мимо. Хотел приободрить. Хороший
парень, жаль, что не магических кровей и не может участвовать в
отборе. Ну вот! Уже и присматриваюсь! «Я не хочу замуж!» —
напомнила я себе.
Визит к матушке не задался. На что я рассчитывала?
Правительница Росистых лугов обладала магией убеждения, которой я,
к несчастью, не унаследовала. Уже через пять минут, пристыженная
тем, что отвлекла её лучистость от раздумий о благе страны, я
плелась прочь. Слёзы не шли, а как бы хорошо было поплакать! Глаза
оставались сухими, только в носу щипало. Я уже не решалась
молиться, в глубине сознания упрекая Праматерь за равнодушие к моим
желаниям. От Нимфы Грозовых утёсов через дедушку и отца я получила
власть над фитрами и считала эту затратную магию причиной того, что
лишена способности убеждать. Два дара редко уживались в одном
человеке.
Чтобы отвлечься от дум о скором испытании, я отправилась в
розарий. Несмотря на позднюю осень, здесь благоухали большие и
малые кусты — дар многоуважаемого и богатейшего Тиннета Апола —
обладателя магии плодоношения. После исчезновения моего отца
дальний родственник поселился во дворце и опекает матушку, а не так
давно приехал погостить его сын Зергэ. Младший Апол, как я успела
заметить, свёл с ума мою подругу Диин. Вот уж кому пора
замуж!
— Юлла! — послышался горячий шёпот. — Как всё
прошло?
Звук доносился из-за пышного, усыпанного фиолетовыми, ещё не
раскрывшимися бутонами куста. Аромат они источали терпкий и
ненавязчивый, чего не скажешь о других сортах, представленных в
розарии.
Вспомнишь легкомысленную подружку – она тут как тут. Ещё три
фрейлины гуляли вокруг фонтана: льющаяся из гигантского кувшина на
мраморные фрукты вода — напоминание о гербе Аполов.
