Тихо крадется
Тень,
И мгла за ней
скребется.
И на твою
колыбель,
Она сейчас
обернется.
Не бойся, дитя, не
страшись,
Она к тебе
прикоснется.
Ты только в ответ
помолись,
Когда тебе
улыбнется…
1
Как я знаю, бредовый день начинается со звука будильника и
мыслью, что тебе нужно куда-то идти.
Ладно. Это не единственные минусы. Хреновее всего, это когда ты
давишься на кухне недоваренным кофе и опаздываешь в университет на
экзамен по математике.
Например, как я сейчас…
— Эвилин, крошка, не торопись. У тебя в запасе еще несколько
минут, — смотря на меня с неким удивлением, оповестила мама.
Она крутилась возле плиты, спокойно помешивая мясное рагу. Ее
светлые волосы находились в небрежном пучке, голубые, словно
ярчайшие софиты, глаза, поглядывали на меня, а на лице висела
легкая улыбка. Конечно, чего тут не быть в хорошем настроении,
когда у тебя отпуск, делать по дому нечего, а спать можно сколько
пожелается?
Ну, ничего. У меня тоже скоро будет так называемый «отпуск».
Каникулы.
О, это волшебное, наполненное легкостью слово. Произнося его,
наверное, у каждого с души будто камень падает, и легкие получают
огромную порцию свежего воздуха. Все проблемы, зачеты, ночные
зубрежки и вечное волнение, остаются позади. А на их место приходит
безграничная радость, сопровождаемая мечтами о том, как будет
веселее и обезбашеннее провести свободное время, чтобы потом было
что вспомнить и, естественно, над чем покраснеть.
Как же я мечтаю об отдыхе. Этот семестр сущий Ад, который,
кстати, и к великому удивлению, закончится скоро. Закончится, если
я пройду последнюю стадию своего мучения.
Экзамен по математике.
От него зависит все.
Как-никак, но все же я на первом курсе, и мне нужно попыхтеть,
чтобы получить положительный балл. Конечно, с этой наукой я никогда
«не дружила», начиная со средней школы, но выжму из себя последние
капли, лишь бы потом мне не приходилось ходить летом в самое
отстойное место на пересдачу и слушать нудного мистера Шерля, явно
страдающего дефицитом внимания, да твердящего, что молодежь в наше
время думает не об учебе, а о наркотиках и диком сексе без
обязательств.
Глупость. Если кто-то и имеет подобные мысли, то не я. И не мои
свихнутые на моде подруги, одна из которых – Джесс, считает нашего
препода сексуальным. Да-да. Я сначала не обращала на это внимание,
думала, что она шутит, но потом, когда сама Джессика Кембри –
красотка с шикарной фигурой начала на математике перекочевывать с
последней парты на первую, взяв меня с Сарой за шкирку, и
любоваться потрепанным годами телом Шерля, я поняла, что тут все
серьезно. Очень серьезно. Я пару раз пыталась открыть ей глаза и
объяснить, что существуют как бы… более привлекательные парни.
Молодые. Привлекательные. Парни. Но она отмахивалась, продолжая
мысленно раздевать того, кого я не считаю достойным объектом для
таких интимных разглядываний. Вначале мне казалось, что у моей
непредсказуемой подруги поехала крыша, но после, как выяснилось, у
нее нет никаких психических расстройств, а мистер Шерль
всего-навсего очень похож на ее школьного учителя, в которого она
была влюблена по уши. Вот и объяснение всему. Н-да. Опираясь на все
это, я могу сделать вывод: Джесс и в детстве страдала этой херней.
Не знаю, в чем причина подобных «вкусов», но я думаю, либо это
деградация, либо сходить с ума от стариков с дряхлой задницей –
заложено у нее в генах.
— «Обрадовала», мам, — я закатила глаза, делая глоток невкусного
кофе. — Если я не напишу этот чертов экзамен, моя жизнь пойдет под
откос. У меня так мало времени!
— Все будет в порядке, детка. Я буду держать за тебя кулачки, —
весело пропела она, выкладывая в красивую тарелку свое любимое
блюдо.
