— А-кса-на! Иди сюда немедленно!
Саня удивлённо обернулась, но обращались явно не к ней.
Переставший рыдать ребёнок поднял на неё зарёванную мордашку, ткнул
пальчиком в спешащую к ним молодую женщину и отчётливо
произнёс:
— Мама!
Женщина подлетела, сходу подхватывая малышку на руки, и крепко
прижала её к себе.
Саня поспешила подняться с корточек, а цепочку с простеньким
кулоном, которым отвлекала девочку, просто накрутила на запястье,
чтобы не потерять.
— Спасибо вам, — благодарно улыбнулась взволнованная мамочка. —
Эта непоседа второй раз теряется в магазине. Ксюша, не делай так
больше, ладно?
— Да не за что, — кивнула Саня, внутренне передёргиваясь. Сама
она терпеть не могла, когда её имя сокращали до Ксюши. — Рада была
помочь. У вас очаровательная дочурка.
И, наверное, имя девочки в ЗАГСе написали правильно: через «О» —
Оксана, а не как с Санькой случилось — через «А». Ну а кто станет
заморачиваться с отказником? И на слух одно и то же. Приёмные
родители ничего менять не стали, а жаль. Саньку такие вот мелочи
жизни иногда задевали. Не то, что она была такая щепетильная или
правильная, просто должны быть в мире какие-то элементарные законы,
запрещающие коверкать имена.
Саня с застарелым возмущением вспомнила паспортистку, которой
нарочно несколько раз указала на ошибку в свидетельстве о рождении.
Та равнодушно кивнула, сделала пометку в углу заявления и сказала
приходить через неделю. Но за паспортом пришлось ходить несколько
дней подряд — каждый раз что-то случалось, словно вмешивались
извне. То все компьютеры отключились, то электронный ключ от
кабинета потеряли, то её документы не могли найти, то приёмная мама
Тома прихворнула.
В итоге всё получилось спустя почти месяц — первый её паспорт,
наконец, был готов. Саня, не веря счастью, улыбнулась приёмному
отцу, который смог сопроводить её в тот день, проверила внимательно
дату рождения: семнадцатого сентября девяносто третьего года.
Поставила подпись дрожащей рукой и полюбовалась именем. И, как
громом поражённая, уставилась на чёрные глянцевые буковки: «Аксана
Даниловна Берёзкина».
— Я же просила! — поглядела на нетерпеливо смотрящую на часы
паспортистку. — Имя на «О» должно начинаться!
— Пишите заявление и подавайте все документы в плановом порядке,
— равнодушно заявила женщина. — Но вам придётся заново оформить все
справки, те уже не годны.
— Санечка, — сочувственно вздохнул папа.
Аксана, так и не сменившая имя, пулей вылетела из паспортного
стола, решив, что ноги её там больше не будет.
В двадцать лет всё повторилось до обидного похоже. Разве что
родители больше не присутствовали при каждом посещении. Не потому,
что этого уже не требовалось для двадцатилетней девицы, а потому
что оба тихо покинули этот мир один за другим в течении одной
недели. Они были уже пожилыми, когда удочерили маленькую Аксану.
Отец не дожил пару недель до восемьдесят пятого дня рождения.
Тогда Саня ещё не отошла от организации общих похорон, тяжело
переживая потерю близких людей. Вяло реагировала на мировые
катаклизмы, что никак не давали получить новый паспорт без
проволочек. А когда всё же выдали его, Саня почти не удивилась.
Кто-то свыше, видимо, решил, что быть ей Аксаной до скончания
века.
В гипермаркете сегодня творилось столпотворение. Тележек не
хватало, к кассам выстроились длиннющие очереди, казалось, здесь
собралось полгорода, чтобы закупиться к первому сентября. А может
быть дачники присоединились — впереди пятница, да и погода стоит
всем на зависть: солнечно и тепло, хоть и обещали дождь и
похолодание.
Аксана просто не смогла пройти мимо рыдающего ребёнка. Родителей
девочки поблизости видно не было, вокруг сновали озабоченные
покупками люди, и Саня испугалась, что ребёнка просто затопчут или
ещё что случится нехорошее. Она загородила девочку своей тележкой и
наклонилась к малышке, чтобы узнать у неё хоть что-то, а потом
отвести к стойке информации.
