Влад всегда называл меня «мой светлячок». За мой внутренний
свет. Хотя я полагала, за светлые волосы. Он любил повторять, что
мой свет озарил ему путь и не дал заплутать в «лабиринтах пустующей
жизни». Да, он такой у меня! Поэтичный в душе. Хотя по профессии
«плотник».
Мы - шикарная пара, так говорили друзья. А родня отрицала наш
брак, до рождения дочек. Их волосы светлые, как у меня. А чертами
лица обе в папу...
Я держу волосок, с виду тёмный, как смоль. На полу лежит Владов
костюм и рубашка. Этот волос, оставленный кем-то на ней, не похож
ни на чей в нашем доме. Для меня, слишком тёмный и жесткий, для
него - большеват по длине...
Я сжимаю так сильно, что пальцы дрожат. Я боюсь уронить! Ведь
улика. Из потока мучительных дум извлекаю одну. Совпадение,
глупость! Не повод для ссоры. Но сердце, увы, не обманешь. Оно
дребезжит от предчувствия близкой беды. Я кладу волосок в
белоснежный конверт, закрываю его в своём маленьком сейфе. Для
допроса момент не настал. А для ужина - самое время.
На плите, в кипятке, разбухают спагетти. Влад обожает, когда они
мягкие. Паста с лососем – любимое блюдо. Именно им я пленила его в
своё время. Готовить училась у няни. Она же была и кухаркой. Мать
ничему не учила меня.
- Стоять у плиты – это удел прислуги, - любила она
повторять.
Отец мог позволить себе обеспечить прислугой наш маленький дом.
Тогда он был мэром Дубны. А мама ни дня не работала. Мне было 21,
возраст замужества. Но я до сих пор оставалась одна. Общалась с
парнями, и даже влюблялась. Но всем им, я думала, нужен был статус,
а вовсе не я. Заполучить именитого тестя. Ну, и дочурку его,
заодно.
Видя моё нежелание, папа уже подыскал жениха «из своих». И в
этот момент появился Гордеев. В составе бригады работников, он
занимался строительством бани отца. Ежедневно, раздетый по пояс,
таскал тяжеленные брёвна. А я наблюдала за ним из окна своей
девичьей спальни.
Лерке, сестре, было только 16. Но, невзирая на возраст, она была
развита не по годам.
- Влад самый красавчик, скажи? – ворковала над ухом
сестрёнка.
- А кто из них Влад? – безучастно игнорила я.
- Тот, который красавчик, - хихикала Лерка, замыкая тем самым
логический круг.
Однажды Влад сам проявился. Случайно ли, или намеренно, он
столкнулся со мной в коридоре. Рабочие в дом не входили. И я
удивилась сперва. Оценила, с брезгливостью, грязь у него на
кроссовках. Поморщила носик от запаха пота, что исходил от
него.
- Прости, а можно воды? – он смотрел, не моргая, в упор.
Я ощутила, как быстро краснею. Кивнула:
- Сейчас, - и ушла.
С тех пор началась совершенно другая игра. Он наблюдал за мной,
я это знала! И больше не пряталась. Наоборот! Так усердно старалась
попасться ему на глаза. А, поймав его взгляд, покрывалась
мурашками. Днём, в своём черно-белом бикини, я грелась на солнышке.
И каждый вечер у нашей веранды лежали цветы. Простые букеты сменяли
друг друга в изысканной вазе. Однажды нашла в них записку:
«В семь жду тебя в сквере под ивой».
Такой содержательный текст вызвал бурю эмоций. От обиды: «Да кто
я ему?». И до злобы: «Ага, разбежалась! Губу закатай». Но все
остальные эмоции были ничем, по сравнению с тем нетерпением, что
пробуждал его взвешенный тон.
Что сказать? Я пошла. И, хотя кроме нас, в сквере было ещё много
парочек, я не видела лиц.
- С ума меня сводишь, девчонка, - Влад целовал, то и дело, шепча
откровенности. И, хотя я уже не была целомудренна, эти бесстыдные
речи, эти губы и руки, терзавшие грудь… Никогда и ни с кем я ещё не
имела подобных эмоций. Никто из парней не сумел распалить меня
так…
Мне оставался лишь год, преддипломная практика. А после – работа
в конторе отца. Влад же в свои 25 перепробовал уйму профессий. А
сколько девчонок… подумать боюсь! Его выгнали из института, но он
завершил обучение годом спустя. Он был инженером-строителем.
Собирая дома по кирпичикам, метил в прорабы. Такая персона, как он,
напрягала отца.
