- Вы и не собирались вешать свою
приказчицу! – с претензией в голосе заявил король.
Я посмотрела на него устало – после
ванной мне хотелось лишь одного: потребовать грелку в постель,
надеть мягкую, плотную, и совершенно целомудренную ночную рубашку,
и залезть под перину. А не влезать в отобранное среди присланных
Монро нарядов новое платье, и тащиться обратно во дворец. Но не
оставлять же короля в лавке ночевать! А отпускать его вместе с
Камиллой Дезирон во дворец… Случись с ними что, я точно знаю, кого
Черный Вилье объявит виноватой. Уж точно не Камиллу – что с дочери
предателя возьмешь?
- Вы устроили посреди моей столицы
возмутительный спектакль! Собрали толпу! Шантажировали почтенного
торговца! – гневным шепотом продолжал цедить из-под низко
надвинутого капюшона король.
Это он пока мы с Камиллой купались,
над чашкой остывшего чая чах и злость копил. Теперь
выплескивает.
- И все это, чтобы ваша же
приказчица отдала вам деньги! – если бы не надо было придерживать
так и норовящий свалиться капюшон, его величество наверняка бы уже
потрясал кулаками.
- Наши с тетушкой деньги, позволю
себе напомнить вашему величеству!
Говорит, как будто деньги – это
ерунда, не стоящая внимания! Не удивляюсь, что нашего молодого
короля при таком подходе не подпускают к правлению.
- С чего вы взяли, что деньги должны
быть, если сами утверждаете, вы уже давно не отправляли в лавку
ничего ценного? – подозрительно спросил король.
- Что значит – ничего ценного, ваше
величество? Чащобная чага, которая очищает кожу, и притирка на
омеле от морщин, и травяная настойка для пышности волос, и… да все
они весьма ценятся дамами вашего двора! И если вдруг из столицы не
поступает ни сентаво, что мы с тетушкой должны предположить? Что
столичные дамы перестали ухаживать за кожей и волосами? Или что
произошло нечто иное – например, приказчица нас обманывает? Я была
уверена, что деньги эта самая Марушка где-то прячет!
И также уверена была, что не в
лавке. Если у девки хватило наглости обобрать хозяек, то должно
хватить ума не прятать награбленное в устроенный по приказу этих
самых хозяек тайник!
- А кровохлеб и настойки, которые
ваша приказчица пыталась сбыть городской страже откуда взялись? –
его величество по-прежнему был исполнен подозрительности.
- Я сказала, что не знаю! – отрезала
я. – Точно также, как досточтимый регент еще восемь лет назад
сказал тетушке, что старухе и девчонке нельзя доверить важнейшее
дело снабжения двора и армии бесценными плодами Чащи. И отныне эта
забота возложена на специально подготовленные королевские
экспедиции, а с нас довольно, если вернут поместье.
Которое требует денег на свое
содержание. Как ни удивительно, да-да! Хорошо хоть на теплицы
регент не покушался: то ли понимал, что никто другой с ними не
управится, то ли просто не придал значения. Скорее, второе: что
никто другой с Чащей не управится герцог до сих пор не понял.
- Не хочу обидеть ни вас, ни вашу
достопочтенную тетушку, графиня, но в словах герцога есть изрядная
доля истины.
Неправда, ваше величество. Точнее,
не совсем правда. На тетушку вам плевать, а вот меня вы обидеть
хотите. Я вас изрядно раздражаю.
- Снабжение королевских армейских
арсеналов и впрямь слишком важно, чтобы вверить его двум слабым
женщинам…
Вот две слабые женщины ничего в
королевские арсеналы и не поставляют.
- …которые, судя по всему, и с
поместьем с трудом справляются! – мстительно добавил король. –
Радуйтесь, что хотя бы честь Редонов восстановлена.
- А честь у графского рода – самое
дорогое. – печально согласилась я. Чистейшая правда. Незамутненная.
Во всех смыслах этого слова.
Удостоилась высокомерного
королевского взгляда из-под капюшона.
