Стена камеры обычная. Гладкая, серая с мелкими вкраплениями
черного – амбирцит – камень, блокирующий магию. Обстановка
стандартная: кровать, откидной столик, туалет и раковина за
невысокой ширмой. Три стены, потолок на высоте двух с половиной
метров и решетка с прутьями в палец толщиной. Свободного
пространства полтора на полметра. Можно ходить, можно отжиматься,
можно лежать, а можно сидеть с ногами на койке и меланхолично
разглядывать стену, считая черные точки.
Шаги по коридору отвлекают меня от столь высокоинтеллектуального
занятия, и я обращаю внимание на решетку. В этой части тюрьмы царит
неправдоподобная тишина. Еще бы, крыло для особо опасных
преступников, которое вечно пустует. А теперь пополнилось
единственным заключенным в моем лице. Даже забавно, они сами
вырастили меня, а теперь вдруг испугались, когда столкнулись с
последствиями.
Охранник останавливается у двери. Немолодой маг среднего роста с
темно русыми короткими волосами, нездоровым цветом лица из-за
редкого выхода на улицу, зелеными глазами, смотрящими напряженно и
немного растеряно. Стандартная синяя форма местного тюремщика
смотрится на нем немного мешковато, словно не по размеру. Недавно
поступил в это крыло? Неужели такая честь ради меня одной?
– К вам посетитель. Встать, лицом ко мне, руки перед собой, –
произносит он, немного запинаясь на формулировке, и снимает с пояса
широкие браслеты, соединенные цепочкой. Материал полностью черный,
матовый, словно поглощает свет вокруг. Амбирцит в обработанном виде
– одно из лучших средств, чтобы сдерживать магов.
«К вам», надо же. Из всех стражей ко мне приставили самого
вежливого. Интересно, а правила он прочитал?
– По инструкции сопровождать особо опасного преступника должны
два охранника. Где ваш напарник? – не особенно торопясь выполнять
указания, спрашиваю я. Медленно спускаю ноги с узкой тюремной
койки, встаю, поворачиваюсь к нему и замираю в ожидании ответа.
Зачем нарушать чужие правила? Мне и без того есть за что
платить.
– Маркус?! – проносится по коридору сдавленный рык, а следом за
ним топот. Второй охранник оказался ровесником первого, но до
перевода сюда (форма на нем тоже странно болталась) работал явно в
похожем месте. – Ты зачем полез?! Ладно еще не открыл. Надо было
меня дождаться.
Еще минуту они выясняют, кто где должен стоять, когда
открывается решетка, и в каком порядке меня конвоировать на
свидание. Я равнодушно наблюдаю за запоздалым инструктажем. Ничего
удивительного, в тюрьму меня доставили вчера поздним вечером.
Боевики, проводившие задержание, не особо церемонясь, протащили
через все местные бюрократические препоны и оставили в камере.
Ночью дежурил единственный местный охранник, кто-то вроде сторожа,
следивший за чистотой и порядком в крыле, а утром, скорее всего,
прислали этих двоих.
Разобравшись в своих ролях, мужчины разворачиваются ко мне. Я,
не дожидаясь указаний, вытягиваю руки перед собой, сомкнув
запястья. Ширина пространства между прутьями как раз позволяет
просунуть руки, на которых с едва слышным щелчком смыкаются
браслеты. Я делаю шаг назад, позволяя им открыть дверь, а затем
занимаю свое место посередине между охранниками. Один идет впереди,
второй сзади.
Путь занимает минут пятнадцать. Мы выходим из пустого крыла для
особо опасных, проходим через половину центрального корпуса, где
наконец-то встречаются другие маги, и сворачиваем к комнате
свиданий. Внутрь со мной входит один охранник, второй остается
снаружи.
Здесь меня уже ждут. Виттор стоит, опираясь на край
прямоугольного стола, расположенного в центре. Он не изменился с
нашей последней встречи, все такой же высокий, тощий, с пепельными
волосами, на висках побитыми сединой, лицом, изборожденным ранними
морщинами и невероятно усталыми глазами. Руководитель группы боевых
магов, мой наставник, тот, кого я должна благодарить за свое
заключение, тот, кто отправил меня на трехлетнее мучение.
