Краткое предисловие. Впрочем, кому как.
– Девушка, вы откуда?
– Я с АСУ.
– Так я и не спрашиваю, чем Вы занимаетесь.
Мне интересно, откуда Вы.
Анекдот Советского времени
Много воды утекло. А, может, не только воды. Пока есть ещё определённая живость в членах, нужно … да что там, просто необходимо напомнить себе, родным, знакомым и заодно однокурсникам, как оно было. И да, в смысле, нет, это не автобиография. Это практически мимолётные видения тех времён, когда деревья были большими. Когда сиреневые кусты цвели только для тебя и твоей любимой девушки, когда ты возвращался в общагу с последним составом метро, а жизнь расстилалась перед тобой как ковёр – самолёт. Многое забылось. А что-то имело значение только для меня.
Итак, в 1983 году я поступил в Московское Высшее Техническое Училище имени Н.Э. Баумана. А в 1989 году победоносно его закончил. Примерно об этом времени и пойдёт речь. Долго думал, писать ли от своего имени, или от имени какого-нибудь лирического героя – а потом махнул рукой. От себя писать куда проще. Потом размышлял о подмене имён своих друзей. Наверняка так было бы честнее, и это позволило бы быть посмелее … в характеристиках и оценках, но опять же лень накатила и взяла своё.
Извиняться за лень как-то глупо, но вы, друзья мои, не обессудьте. Да и эпиграф дурацкий какой-то. Пошлый, конечно. Но мне смешно. Если ещё какую гадость вспомню – обязательно вставлю. Чтобы был повод по-детски похихикать. Название, правда, пафосное: Первый тайм. Ну, вы поняли. Вроде как уже отыграли. А иногда мне кажется, что ещё и не начинали, и под трибунами продолжается незримый торг судьбы.
Хотел было затронуть тему поколения, пережившего … ну, что-то там такое особое пережившего. Но родителям нашим было куда сложнее. А уж про дедов и бабуль говорить нечего. Смотрю на детей и внуков – у них свои сложности. То буллинг, то кринж, то ещё какая-то хрень появляется и обрастает заимствованными словами и неясным смыслом. Так что ничего такого уж особенного мы и не пережили. Просто жили и живём как можем.
Но так хочется, чтобы нами кто-то гордился, ставил в пример и говорил, возбуждённо тыкая пальцем: – Видал, какой? Шоб я так жил!
Потому я и взялся за эту писанину. Хочу поблагодарить Олю Доценко, которая буквально не судом заставила меня это сделать. Ну, а что? Давно хотел заняться литературой, но раньше всё как-то литература занималась мной, приходя на помощь в минуты счастья и мгновения отчаяния.
Ну-с, друзья мои, приступим.
Топает малыш
Топ-топ, топает малыш,
С мамой по дорожке,
Милый стриж.
Маленькие ножки не спешат,
Только, знай себе, твердят.
Топ-топ, очень нелегки,
В неизвестность первые шаги,
А в саду дорожка так длинна,
Прямо к небу тянется она.
Михаил Ольгин, песня Майи Кристалинской
Приступим то мы, приступим, конечно. Но, как любого болтуна, меня отчётливо ведёт далеко в сторону уже в самом начале истории. Да ведь и правда – надобно прояснить, как я умудрился стать, вопреки своим интересам, инженером и пронести факел технического просвещения через жизненные пути многих людей. Возможно, даже погубив их коптящим светом и даже этого не заметив.
Научился читать я рано, вот в чём дело. Мама рассказывает сейчас, как я из своей кроватки постоянно сообщал: – Мама, я читаю. Она мне не верила сначала. Сейчас то этим никого не удивить. Дети либо уверенно читают, одновременно сминая материнскую грудь, либо вообще не понимают, о чём идёт речь, если «в книжке нет картинок или хотя бы стишков». Даже помню, что моя первая книжка была большого детского формата и про богатырей. И даже пахла богатырями. Пластмассовыми. Я выбирал слово, складывал его из кубиков и показывал маме. Маме нездоровилось, она лежала, укутавшись, на диване, но по-матерински терпеливо сносила потуги сыночка к просвещению. Главное, спустя некоторое время, я уже вполне самостоятельно разбирал написанное без содействия кубиков и помощи мамы. Но безмерное тщеславие и жажда похвалы раз за разом толкали меня к демонстрации. Только бы услышать ослабевший голос: – Молодец, Серёженька. Кстати, время прошло, но ничего в этом смысле и сейчас не изменилось.
