Перед вами не просто книга. Это песчинка, занесенная ветром из глубин времен, где Нил был моложе, а звезды – ближе к земле. Где боги водили перстами по мокрому песку судьбы, а тени пирамид хранили молчание тяжелее гранита.
«Песок Забвения и Шепот Камня» – не исторический трактат. Это карта, выжженная на коже запретной памяти. Карта, ведущая к тому, что было скрыто не в песках, а во времени. К Знаку, который древние назвали Ужасом не из-за того, что он несет, а из-за того, что он открывает в душе смотрящего.
Вы прочтете о Последнем Хранителе, запечатавшем артефакт ритуалом, стоившим ему вечности. О безумце-ученом 1881 года, разорвавшем печать любопытством, острым как лезвие скальпеля. О тени на карте, что оказалась не игрой света, а зияющим шрамом на лике реальности.
Но знайте!
Любопытство – ключ, который отпирает не только двери, но и бездны.
Те, кто искал Знак, слепли не от тьмы, а от его сияния. Те, кто касался его, теряли не жизнь, а человеческий облик. Ибо Знак Ужаса – не камень. Это зеркало. Холодное, безжалостное, геометрически совершенное. Оно не показывает лицо – оно обнажает изнанку души. Ту самую, что мы прячем даже от себя: червоточину зависти, трещину гордыни, пропасть ненасытности.
«Величайшие открытия часто лежат в тени забвения», – писал ученый своему агенту в Луксоре.
Он не дописал главного: в той же тени лежат и кости тех, кто полез в бездну без должного щита. Без понимания, что Знак – это не цель. Это испытание. Дверь, которая ведет либо к вознесению, либо к падению, где не будет дна.
Если вы ищете здесь золото фараонов или славу открывателя – закройте книгу. Пыль веков в ней не блестит. Она *задыхает*.
Если же вы готовы увидеть в себе то, от чего бежит даже тень… Если вы знаете разницу между знанием и мудростью… Если ваш дух закален в горниле сомнений как сталь…
…Тогда сделайте шаг.
Но помните шепот из крипты:
«Лишь тот, кто потерял Север в своей душе, узрит в нем не камень, но врата, открытые во Тьму».
Пусть ваш внутренний компас будет крепок. И пусть тень пирамид, падающая на эти страницы, станет для вас не угрозой, а напоминанием:
Некоторые двери запечатаны не из жестокости.
А из милосердия.
Парадный портрет Большого и Статусного Жаба с камышовой тростью
Тот, кто хранит рукопись
Каир, 1881
