– Дядя! – Ора радостно приветствовала родственника широкой улыбкой.
Красивый мужчина лет тридцати на вид, одетый в строгий костюм, улыбнулся девушке в ответ, приобнял ее, а потом слегка нахмурился:
– Устало выглядишь, детка, – сказал он, разглядывая привлекательную синеглазую брюнетку в синем дорожном комби.
– Много работы, – отмахнулась племянница, – но я рада, что выбралась к тебе.
– Расскажешь? – дядя заглянул Оре в глаза, усадил в кресло, и буквально тут же девушке подали ее любимый травяной чай нужной температуры.
Подавал напиток молодой человек в черной рубашке и черных брюках, прикрытых длинным черным фартуком. Его лицо скрывала черная полумаска, подчеркивая белизну кожи, таинственный блеск глаз и прихотливый изгиб пухлых губ. Смазливый красавец с красивой мужской фигурой привлек бы внимание любой девушки, но Орнелла лишь безразлично скользнула по нему взглядом – так в элитном клубе «Сладости для радости» одевались все официанты. На первых трех этажах они вообще передвигались без рубашек, но там лэрина Тамплир была лишь однажды – дядя Тиррон считал, что бары и закусочные первого уровня недостаточно хороши для его племянницы.
– «Хрустальная слеза», – вздохнула Орнелла, чувствуя, как с каждым глотком расслабляются мышцы шеи и плеч. Умеет все же дядя создать нужную атмосферу – напряжение ее покидало, а чай возвращал силы после перелета.
– Прости, этот термин мне незнаком, – искренне повинился дядюшка, движением брови отсылая официанта.
Ора тепло улыбнулась родственнику и в который раз удивленно подумала о том, как хорошо он ее понимает и поддерживает. Отец в подобном случае сделал бы вид, что все знает, мама пожала бы плечами, ожидая объяснений, и только дядя прямо спросил, да еще так, что ей захотелось поделиться своими планами.
– Это всегалактический конкурс ювелиров, – объяснила она. – Проводится раз в десять лет. Претенденты отбираются со всей галактики и соревнуются в дюжине номинаций – обработка минералов, редкоземельных металлов, уникальность, художественное решение и прочее, – девушка сделала изящный жест рукой, охватывая им все аспекты ювелирного искусства в мире, в котором любое творчество является сплавом полудюжины наук.
– Ты отправляешь свои работы на этот конкурс? – уважительно произнес Тиррон Дейрен. Будучи управляющим самого большого развлекательного комплекса на планете, он неплохо разбирался во многих вещах. Спиртное, скачки, дорогие каромобили, красивые женщины и вкусная еда. Ювелирные изделия занимали не последнее место в списке, ведь они отлично подчеркивали статус, а еще служили вложением средств и ставками в азартных играх. Рейс Тиррон Дейрен гордился тем, что его племянница выбрала такую профессию и уже известна на своей планете как мастер, умеющий сотворить нечто способное подчеркнуть индивидуальность заказчика.
– Пока готовлю, – призналась девушка, зная, что ни одно слово не уйдет из этой уютной гостиной. Даже маме дядя докладывал не все, и его любовь к племяннице порой граничила с поклонением. А ведь у Оры было три старших брата!
– Нужна помощь? – сразу спросил родственник, заметив неуверенность в ее голосе.
– Нет, – замотала головой девушка, – пока справляюсь.
– Но ты обязательно ко мне обратишься, если у тебя возникнут трудности! – утвердительно сказал Тиррон.
– Обращусь! – пообещала Орнелла и пустилась в объяснения: – Последний срок приема работ через полтора года. Не каждый мастер может принять участие более двух или трех раз…
– Почему так мало? – уточнил дядя, подливая племяннице чай.
– Чтобы подать свою работу на «Хрустальную слезу», нужно стать призером местных конкурсов, – сморщила нос Ора, – притом с другими изделиями. Разрешается не более пятидесяти процентов совпадения по материалу и не более шестидесяти – по технологии. По сути, чтобы попасть на «Хрустальную слезу», нужно два-три года работать только на конкурсы, на обычные заказы времени и сил не остается.
