— Рассвода не будет!
— Господи, Петь, иди проспись. Я устала с тобой спросить, это
бессмысленно.
— Молчять, жжженщщина! – муж хотел садануть ладонью по столу, но
промахнулся, и чуть не свалился со стула.
Смотря на то, как он, кряхтя, пытается выпрямиться, я устало
вздохнула. Голова раскалывалась. Вот за что мне такое наказание?
Как из прекрасного мужчины, уверенного в себе, он превратился вот
в.. это. Отвратительно.
Схватив за горлышко бутылку, он приник к ней губами и стал
глотать, как умирающий от жажды. Я скривилась и отвела взгляд к
окну.
Эмоций не осталось, только опустошение, которое подарило мне
заветную тишину в душе. Я устала. От мужа, от такой жизни.
Одиночество уже не казалось чем-то страшным. Лучше быть одной, чем
с таким вот человеком, для которого бутылка водки важнее всего
остального.
— Разводу быть, Петя, с меня хватит. – скрестив руки, я
повернулась к нему.
Он, кряхтя, кое-как встал изо стола, и я тут же напряглась.
Взглядом выискала что-то, чем можно защититься. Две недели назад он
поднял на меня руку – именно это стало последней каплей – и я
решила, что все. И пускай он «всего лишь дал мне нежную пощечину»,
с его слов.
Этот разговор вообще не стоило начинать, когда он был в таком
состоянии, но он сам прицепился ко мне, и я просто не смогла молча
уйти. Он сначала оскорблял меня, потом извинялся, потом плакал, а
потом вообще начал орать.
— Не подходи, Петь. — я выставила руки вперед.
— Оппаньки.. Ты меня чо, боишься что ли? – нахмурился он,
пошатываясь.
— Да, Петя, боюсь. – я, не отворачиваясь от него, юркнула к
двери.
— Злата, ну..
Резко раздавшийся грохот за спиной напугал так сильно, что я
подскочила, вскрикнув. Чуть сердце бедное не остановилось. В ушах
звенело, когда я, накрыв грудь рукой, медленно повернулась к
коридору. Боже, что.. как..
В небольшом узком коридоре стоял огромный мужчина, за спиной
которого, шумя, крутилось нечто странное, переливающееся голубым.
Сам мужчина был устрашающим. Грубые черты лица, борода, черные
глаза – вот полностью черные! – шрамы на полуголом теле. Мускулы
просто жесть..
На его огромной руке появлялся черный рисунок. Вот прям брал и
ни с того, ни с сего появлялся, медленно, словно кто-то невидимый
рисовал кистью. Мою руку тоже стало покалывать, но я не обратила на
это внимание, потому что мужик вдруг выдал:
— Domuras[1]. — голос у него тоже был пугающим. Грубым, с
рычащими нотками.
И это что.. клыки?!.. Боже, что творится? Все, Петька убил
меня?... Я попала в Ад?
— Твою мать.. Точно пора заканчивать бухать..
Я повернула голову к мужу. Он стоял белый, как полотно. Значит,
ни одной мне кажется это чудовище с бритой головой. Мамочка, что
происходит!?
Из ступора вывел грубый голос:
— Ririm, do awaru c meza.[2]
Его глаза по-настоящему вспыхнули. Алым. Я вздрогнула, отойдя
назад. Внутренний голос завопил об опасности.
— Э-э, ты! – Петя двинулся на него. — Проваливай!
У него даже походка стала ровной.
— Петь..
Чудовище оскалилось, втянув крючковатым носом воздух.
— Awer vi poou. [3]
— Чо ты там мычишь?! Повввтори!
Он зарычал, и от этого ужасного звука у меня ослабли колени.
Горло сдавило, и я не смогла позвать мужа, который уже почти
добрался до чудовища.
— Я тебя..
Я вскрикнула, когда незнакомец схватил Петю за горло и без
проблем поднял в воздух. Муж задергал ногами, издавая страшные
звуки. Меня парализовало от ужаса. Чудовище снова что-то прорычало,
а потом разжало руку, и муж рухнул на пол, где, сжавшись,
закашлялся. А незнакомец двинулся на меня.
Я от – него. Но бежать было некуда. Я уперлась поясницей в стол.
Мозг не работал, нужно было что-то делать, а я вся просто застыла.
Даже не дышала, пока этот громила шел ко мне, втягивая носом воздух
и скалясь.
