Лизавета
Одна личность на двоих. Это много или мало?
В свете вероятной расправы в случае обнаружения – в самый раз. Мы с Галлеей не в том положении, чтобы носами вертеть.
Палаты принцессы были довольно просторными. Стража, наученная давними капризами венценосной, в это крыло дворца не ступала. Не топала грубыми сапогами под дверью с драконом, не пугала грохотом голосов…
Если запереться накрепко и забыть, что в супружеских покоях ночует Габриэл, можно дотянуть до утра. А потом до следующего. И опять.
Вчера Галлея вернулась за полночь – довольная, с горящими глазами и красными щеками. Она была рада проскакать по знакомым просторам на обожаемой Звездочке. Умаявшись с дороги, соседка упала в кровать и отключилась. А я еще долго вертелась на диванчике, задаваясь идиотскими вопросами.
Эвакуируя Двор из столицы, Габ случайно не захватил Сиеллу? Не столкнусь ли я с рыжей герцогской пассией, если решусь прогуляться мимо гостевых спален? Ее безопасность для него – не пустой звук. А значит…
– Спи, Ализ! Сколько можно пыхтеть да ворочаться? – сонно проворчала Галлея, утрамбовывая щекой подушку. – Завтра будет завтра.
И завтра пришло. Ослепляющим блеском белых сугробов. Переливами длинных сосулек, налипших на карнизы. Шуршанием уборочных чар под окнами.
Перевозбужденная и разгоряченная идеями, Гала подскочила ни свет ни заря. Пока я дремала, она сходила на завтрак с кворгом поменьше и кворгом побольше. А когда вернулась с тарелкой сдобных булок и графином взвара, принялась прихорашиваться у зеркала.
Целую вечность она выбирала между синим и зеленым шейным платком. Затем мазала щеки отбеливающим кремом, наносила на серединки губ малиновые пятна жидкой помады… В финале косметических танцев Галлея замотала смоляные косы над ушами и нарядилась в походную одежду: кожаные ездовые брючки, высокие сапоги, корсаж на шнуровке и короткий полушубок.
– Ты куда собралась? – протянула я недоверчиво.
Мы тут на волоске от разоблачения, удушения и овдовения, а принцесса… будто на свидание намылилась!
– Я вчера не встретила в деревне того, кого хотела. Из-за новых распоряжений Габа весь личный состав ночует в казармах при Грейнхолле. Неудобно… но прорвемся, – подмигнула Галлея и кинула на подушку медальон с зеленым дракончиком. – Пока ты пускала слюни в подушку, я навела чары зеркальной копии. Свой снимать не буду. А ты надевай только по необходимости: Грю выглядит истощенным, я не уверена, что он за ночь качественно напитал кулоны.
Мы обе воззрились на сопящего грумля. Тот старательно изображал из себя жертву бытового насилия. А мы, выходит, были теми садистками, что заставили бедного толстозадого грумленьку работать сверхурочно.
Вздохнув, я прилипла к окну. Священная гора сверкала сахарным леденцом – прозрачно-голубым, с золотой бусиной на макушке. Перед Утесом неспешно прохаживалась стража, возводя магические щиты по периметру Грейнхолла. Какой-то парень в меховой шапке счищал сосульки с кристалла на самом высоком столбе. Вдалеке бродил старый вояка, что сопровождал нас вчера.
– Надень то же, что на мне, – велела принцесса и, порывшись в бездонном монаршем гардеробе, выудила похожий жилет-корсет, укороченное пальтишко и сапоги без каблуков. – Вдруг кто-то увидит, в чем я уходила… а потом встретит меня же в ночнушке…
– Я из комнаты не выйду, Гала. Никто меня не увидит, – пробубнила я, но все же покорно всунула ноги в утепленные кожаные штаны.
Ворчала я зря. Ездовая одежда была куда привычнее пышных платьев, да и мягкие сапожки оказались чудо как хороши.
– Свихнешься, если хоть на часок не покинешь покои, – с важным видом заверила соседка. – Но: одновременно по Грейнхоллу может ходить только одна принцесса.
