Право на Отношение
Очерк жизни и творчества Эдуара Глиссана
На первых кадрах документального фильма, посвященного Эдуару Глиссану, – спокойные воды Атлантического океана. Картина «Один мир в Отношении» (Édouard Glissant: One World in Relation) вышла на большой экран в 2010 году, незадолго до смерти писателя. Как вспоминал ее режиссер Мантия Диавара, сам Глиссан в диалоге с ним отчасти в шутку заметил, что лучшим решением для фильма стала бы просто статичная съемка океана во время штиля. На протяжении всего просмотра, вне зависимости от того что происходит на экране, зрителя сопровождает мерный шум волн, выступая связующим звеном и метафорой Отношения.
Ее волос ночные звуки – это цепи
Ее обескровленные руки – это руки изнемогших
Ее тело несет весь груз времен, перемешанный с кровью
Ее глаза отражают мертвых, давно позабытых
Движения девушек, огнем поглощаемых
Прекрасная красота этого мира – здесь лежит твой посиневший труп
Эдуар Глиссан. Рубец (Plaie), 1960
Сборникам эссе, художественным романам и программным выступлениям Глиссана посвящены тысячи страниц исследований. Не стоит, впрочем, забывать, что в первую очередь мы имеем дело с поэтом, чьи философские концепции – мозаика, фрагменты которой разбросаны по книгам, спрятаны в портретах, пейзажах, интерпретациях литературных произведений, юношеских воспоминаниях. Письмо Глиссана не только выражает философию автора, но и само по себе является ее воплощением.
Писатель родился с именем Матьё Эдуар Годар в 1928 году в городе Сент-Мари на севере Мартиники, расположенном между океаном и Региональным природным парком. Вскоре семья перебралась в Ле-Ламантен, промышленный центр острова, где маленький Матьё пошел в школу. Воспоминаниями об этом периоде жизни богата одна из последних его книг «Бухта Ле-Ламантена» (Poétique V. La Cohée du Lamentin, 2005). Примечательно, впрочем, что островная природа, пляжи, водная гладь и подводная бездна занимают в структуре образов Глиссана гораздо более важное место, чем индустриальный город, где прошло его детство; мегаполисы, в суете которых теряется сосредоточенность Отношения, не представляли для него столь глубокого интереса. Равно как и образ семьи – что может быть связано с личной травмой: отец изъявил желание впервые познакомиться с сыном лишь в 1938 году, когда тот сдал экзамены в престижный лицей Шельшера в Фор-де-Франсе, столице Мартиники. Будучи официально признанным сыном своего отца, мальчик получил право пользоваться его фамилией. Так Матьё Годар стал Эдуаром Глиссаном.
Уже в возрасте пятнадцати лет он составляет свой первый альманах «Каравеллы» (Caravelles, 1943; один номер), за которым следует самиздатский журнал «Честная игра» (Franc-Jeu, 1943–1946; четыре номера). Несмотря на порядки Третьей республики, в том числе запрещавшие детям общаться в школе на креольском языке, и на строгость военного режима маршала Петена, мартиниканцы во время войны имели возможность открыто выражать левые взгляды. Встречи с Эме Сезером (инициировавшим издание влиятельного журнала «Тропики» (Tropiques) немногим ранее – в 1941 году), кубинским художником-авангардистом Вифредо Ламом, гаитянским писателем-коммунистом Рене Депестром и лидером французских сюрреалистов Андре Бретоном сыграли не последнюю роль в формировании стилистики и эстетики авторов «Честной игры». Пятнадцать лет спустя Глиссан так описывал этот период в интервью Жану Бувье: «Я был воинственным юношей, провозглашавшим горячие идеи, живущим политикой, поэзией и литературой».
Среди молодых соавторов Глиссана были его школьные друзья Морис Аликер, Приска Жан-Мари и Лоран Ортоле. Именно им будет посвящена первая книга из цикла «Поэтика» – «Солнце сознания» (
