В комнате с низким потолком и маленькими окошками было
темно. Только одинокая свеча на приземистом столе тускло освещала
пространство. В ее неровном свете можно увидеть две фигуры:
худощавого сгорбленного старика и круглое существо ростом чуть выше
метра. Круглым оно казалось потому, что голова и туловище у него
почти сливались друг с другом, соединяясь короткой шеей.
С первого взгляда понятно, что эти два человека — ровесники.
Кругляш восседал на деревянном резном стуле, в то время как старик,
ссутулившись, сидел прямо на полу. Любой, кто сейчас заглянул бы на
огонек, смог бы безошибочно определить, где хозяин, а где
гость.
За окном жалобно закричала ночная птица, ей в ответ ухнула
другая. Серый пес с голубыми глазами, лежавший у ног старика,
вскочил, залаял, глядя в слюдяное оконце.
— Фу, Лимо. Место! — произнес старик, подслеповато всматриваясь
во тьму за окном.
Пес вновь улегся на пол, положив голову на лапы. Похоже,
разговор не клеился, старики сидели, погрузившись каждый в свои
мысли. Привычным движением руки смахнув слезу, сверкнувшую в уголке
глаза, гость решил продолжить разговор:
— Зарх, неужели ничего нельзя изменить?
— Не беспокойся, у нас здесь тихо, — негромко проговорил кругляш
неожиданно низким певучим голосом, который трудно предположить у
такого небольшого существа.
Зарх — так звали кругляша — вытащил из недр своего одеяния серый
льняной мешочек, потряс его, перемешивая содержимое, неспешно
запустил туда руку, запястье которой было обмотано амулетами,
вытащил несколько рун, бросил на стол, всмотрелся в символы.
— Опять то же самое, Никандр. Дорога.
Кругляш, собрав руны, отправил их обратно в мешок.
— Зарх, что мне делать? Я не могу просто сидеть и ждать.
— Время как будто еще есть.
— Никто не знает, сколько его осталось, — протяжно вздохнул
старик.
Пес, как будто почувствовав настроение хозяина, поднял голову,
навострив уши. Кругляш неторопливо бросил еще несколько рун и
нахмурился. Похоже, ему не понравилось то, что он увидел, и рука
снова скользнула в мешок, на столе появились новые руны.
От взгляда на них кругляш пошел красными пятнами, губы его
безмолвно зашевелились, глаза заблестели, дыхание сбилось. Руны
указали, что волшебный цветок кругляшей получит человек, связанный
с Никандром.
Сам Никандр, ничего не замечая, сидел в той же позе, поглаживая
Лимо. Но пес, не мигая, следил за прорицателем. Тело собаки
напряглось, инстинкт сработал раньше команды хозяина, животное было
готово к бою.
— Тебе пора идти, — сквозь зубы процедил кругляш, стараясь не
смотреть в лицо старику.
— В чём дело, Зарх? — Никандр будто очнулся от спячки.
— Уже поздно, — угрюмо пробормотал прорицатель.
— Ты что-то увидел? — старик не мог взять в толк, почему кругляш
переменился до неузнаваемости.
Зарх взглянул исподлобья. Перед ним сидел его давний друг, но
то, что предрекали руны, навсегда должно разъединить их. Зарх не
мог допустить, чтобы цветок получил человек.
— Больше не приходи, — медленно, с трудом, словно задыхаясь,
проговорил кругляш.
Лимо вскочил, уставился на прорицателя немигающим взглядом,
шерсть на холке встала дыбом. Старик поднялся на ноги, схватил
собаку за шкирку, и, пятясь, чтобы не поворачиваться к Зарху
спиной, двинулся к выходу. Лимо, оскалив зубы, злобно рычал. В
комнате стало трудно дышать, воздух наэлектризовался, от свечи
посыпались искры, огонь заколыхался, по стенам метнулись мрачные
тени, за окном закричала птица.
— Прощай, Зарх, — произнес старик. В голосе прозвучала глубокая
печаль, он понял, что они расстаются навсегда. Кругляш не ответил,
тяжесть знания сковала его уста. Это означало одно: обратного хода
не будет, старый друг никогда не появится на пороге этого дома.
