Гусь закинул голову и зашатался из стороны в сторону, вернув Лили из мира грез на землю как раз в тот самый момент, когда она чуть не ударилась о низко висящую ветвь. В последнюю секунду она успела наклониться и вернула жеребца на тропу.
– Веди себя прилично, ты, избалованный конь.
Гусь фыркнул в ответ.
Если бы Гусь сбросил Лили с седла, это была бы только ее собственная вина. Она слишком хорошо его знала, чтобы терять бдительность, – он просто любил испытывать наездника, – но спокойствие и красоты поместья семейства Маршалл способны были загипнотизировать. И, наслаждаясь размерен ным ходом утихомирившегося жеребца, она не могла удержаться от мечтаний.
Всем этим людям, которые тратили деньги на столь модные занятия йогой или консультации психолога, следовало всего лишь проводить полчаса точно так же, как и Лили, – в седле. Они могли наконец оставить эти медитации в позе кренделя и самокопания в надежде обрести гармонию.
Эта терапия не стоила ей ни гроша.
Нет, даже лучше – Маршаллы сами ей платили. Верилось в это с трудом, но такова была правда, и Лили каждый божий день благодарила судьбу за то, что поселилась здесь. Все оказалось безупречным.
Гусь перешел на рысь, когда они приблизились к реке, – деревьев на их пути стало меньше. Лили видела блеск воды в утренних лучах солнца. Она подняла голову, подставляя лицо солнечному теплу. Гусь, сделав еще несколько шагов, зашел в воду. Лили едва не промочила единственную пару ботинок.
– Не сейчас, Гусь. Я знаю, что ты задумал, – сказала она.
Словно поняв ее слова, жеребец издал звук, означавший обиду, и склонился, чтобы попить воды. Вытащив бутылку минералки, Лили осмотрелась вокруг, наслаждаясь солнцем, освещавшим величественные горы.
Поместье семейства Маршалл – Хилл-Чейз – пред ставляло собой маленький рай на земле. Поскольку оно находилось достаточно близко к зданию окружного суда, члены семьи, занимавшие государственные посты, могли отдыхать у себя дома. Здесь же они занимались и собственным бизнесом, и Лили старалась изо всех сил, чтобы влиться в ряды работников.
Она глубоко вдохнула свежий, чистый воздух и подумала, что, возможно, была чересчур осмотрительна.
Соцработник говорил Лили, что этот день наступит. Тогда она ему не верила, а теперь…
Лили действительно могла начать все заново. И она уже начала. Та прошлая Лили постепенно исчеза ла, позволяя настоящей Лили занять наконец свое место. Казалось, раньше она была заключена в футляре, не двигалась и не дышала.
Лили встряхнула головой, отбросив странные мысли. Она была бы совершенно счастлива, если бы могла провести здесь весь день, но осталось еще слишком много лошадей, нуждавшихся в прогулке, и, кро ме того, длинный список других рутинных дел в конюшне.
– Давай, Гусь, пошли.
– Уже? Но вы же только пришли?
Лили от неожиданности чуть не выпрыгнула из се дла. Бутылка воды выпала из ее руки и приземлилась рядом с копытом жеребца. Лили покрутилась в седле, пытаясь увидеть, кому принадлежал голос. Мужчина плавал в нескольких ярдах от нее. Над водой были видны только его голова и плечи.
– Извините. Я не хотел вас напугать, – сказал он с усмешкой.
– Я просто удивилась.
Это было правдой. Никто из посторонних не знал о присутствии Лили на территории поместья, поэтому у нее не было причин пугаться. К тому же Гусь взмахнул головой и заржал, словно узнал голос. Мгновение спустя конь вошел глубже в воду и приблизился к мужчине, совершенно игнорируя ругань Лили и ее попытки натянуть поводья.
К счастью, мужчина быстро подплыл к ним, и ей удалось подогнуть ноги под седло, чтобы удержать их над водой. Большая голова Гуся застыла, когда мужчина стал тереть ему нос. На миг они оба словно забыли о существовании Лили.
