1.1.2025
Николай Хрипков
Калиновка
Послание потомкам
Рассказ
Послание потомкам
Что только ни передумала и ни перечувствовала Вера Ивановна, пока она добиралась до места.
Звонки и посещение полиции, детской комнаты и комиссии по делам несовершеннолетних за долгие годы директорства стали повседневным явлениям, и она такие визиты воспринимала как должное, как часть своей работы. Семья у неё большая, даже слишком большая, а в семье, как говорится, не без урода. Да и многих уродами нельзя было назвать, просто ветер бродит в голове и не думают о последствиях.
Кого-то задержат за распитие спиртных напитков в общественных местах, кого-то за драку, попадались и с наркотой. И всё чаще стали мелькать девочки, посетительницы ночных клубов. Готовились пополнить ряды эскортниц. И алгоритм дальнейших действий был уже отработан: это строгие беседы с нарушителями, постановка на учёт, встречи с родителями. И конечно, предупреждали, что если подобное повторится, то тогда прямая дорога в колонию для несовершеннолетних. Болезнь это не излечивало, но не ставить же провинившихся на горох и не драть же их розгами. И пытались найти подход, проводили доверительные беседы. Порой это помогало. Она делала всё, что должна была делать, и считала, что свой долг исполняет. Некоторые становились на путь исправления и больше не залетали в неприятные истории. Дальше… всё же у каждого подростка есть родители и у них в первую очередь должна болеть голова за дальнейшую судьбу их чада. Тут семья – самое главное звено. Но сейчас… сейчас было иное. И когда ей позвонили и назвали время и место встречи, она какое-то время пребывала в прострации. В голову лезли самые ужасные вещи. Всё в ней окаменело. Она даже не могла собраться с мыслями, успокоиться и всё, как положено, обдумать. Даже не верилось, что это происходит с ней, а не с кем-нибудь другим. Уж что-что, а держать себя в руках она умела, чтобы не показать растерянности.
Когда она оказалась перед дверями нужного кабинета и прочитала вывеску, то почувствовала, как дрожат колени. Нужно успокоиться, взять себя в руки и не показывать своей слабости. На ней было длинное платье, но если у ней будет походка такая, какая бывает у человека после инсульта, то она вызовет к себе жалость или презрение. Ни того ни другого она не хотела. Она сильная женщина и справится с любой проблемой. Она не может позволить себе слабости. Она дёрнула головой, резко выдохнула и постучалась. Но не услышав ничего, открыла двери и шагнула. Перед ней была ещё одна дверь. Она снова постучала и на этот раз услышала «Входите!» Первое, что она увидела, это был портрет президента, который глядел прямо на неё и его глаза говорили: «Я всё про тебе знаю. От меня невозможно скрыть правду. Не вздумай врать и изворачиваться. Я сразу пойму, что ты врёшь».
– Я…
– Я знаю, что вы Вера Ивановна, – проговорил человек, сидевший под портретом президента.
И сказал он это так, как будто хотел, чтобы она поняла, что он знает всё про каждого, кто входит в этот кабинет.
Мужчина в солидном костюме, белоснежной рубашке и при галстуке, выглядел вполне симпатично. Он даже улыбнулся ей, как будто показывая, что ничего плохого от него ожидать не нужно. У него был самый подходящий для мужчины возраст – лет пятьдесят, когда человек уже твёрдо стоит на ногах и его жизнь состоялась. В нём не было ничего такого, что могло бы пугать её. И она тоже улыбнулась. Так улыбаются хорошим знакомым. Она же представляла его совершенно иным. Суровым и грозным монолитом с нахмуренными бровями и пудовыми кулаками. И конечно, не в гражданском костюме, а в мундире. А у него даже не было на столе и на полке шкафа бюста железного Феликса, который стоял у истоков этой грозной службы. Не так она представляла себе это учреждение и людей, обитающих в нём. Это шло и из прочитанных книг, и из фильмов про славных чекистов.
