– Какое дело было самое горячее? – повторил мой вопрос следователь лейтенант милиции Ульянов и повернулся к начальнику райотдела. – Как, по-вашему, Виктор Алексеевич?
Капитан Карычев пожал плечами:
– Разве в нашей работе холодные дела бывают? Что-то не помню. Каждое горячее. – Я бы даже сказал: горящее, – заметил капитан Филиппов, заместитель Карычева. – Мало у нас народа, у каждого работника по нескольку дел, сроки поджимают…
– И все же? – настаивал я, обращая вопрос к лейтенанту. – Наверняка ведь было какое-то самое интересное дело…
«Недавний выпускник юридического института, но не из тех, о ком говорят «молодо-зелено». С ходу и почти одновременно «распутал несколько сложных клубочков», – рассказывали мне об Ульянове его старшие коллеги.
– Самое интересное? – темные брови Ульянова изогнулись крутыми полудужьями, он слегка склонил голову набок, задумался. – С профессиональной точки зрения, дела интересные все. А вот для вас, журналистов, пожалуй, это.
Следователь я, как вы знаете, молодой, а тогда только приступил к работе и вдруг звонок из Демьяновского карьера: рядом, в лесу, обнаружен человек с проломленной головой.
– Да-а, повозиться пришлось, – сказал начальник райотдела. – Мужик этот уже еле дышал.
Рабочие каменоломни нашли его в осиннике, человек был оглушен и лежал без сознания.
– Пульс есть, – склонившись над ним, произнес Карычев. – Рослый, крепкий мужик. Свалить такого непросто.
– Да, силу иметь надо, – подтвердил Николай Фроликов, инспектор уголовного розыска.
– Полагаю, что нападение совершено поздно вечером, – осматривая рану на голове потерпевшего, проговорил Ульянов. – Одежда мокрая, а ливень, – он кивнул на заполненный водой желобок лесной тропы, прошел после полуночи.
– Похоже, – согласился Карычев. – А раз так, собака нам не поможет.
«Неужели «висячка»? – холодея от охватившей его тревоги, подумал Ульянов. – Неужели не удастся найти никаких следов и преступление останется нераскрытым? Вот так начало следовательской работы!»
– М-да, ситуация, елки-моталки! – заметил начальник.
– И лес глухой, и дело глухо, – произнес кто-то из стоявших поодаль рабочих. – Если он не придет в себя, то виновного или виновных днем с огнем не найдешь. Начальник поднялся и, обращаясь к рабочим, кивнул на лежавшего:
– Кто этот человек, не скажете?
– Да знаем! Личность известная: Дремин его фамилия, заготовитель из района. Всегда был при деньгах. Не иначе, как подстерегли и ограбили.
– Взгляните, – Ульянов провел над раной лежавшего лупой – в волосах какие-то блестки. Вроде, от бересты.
Начальник райотдела, инспектор Фроликов и капитан Филиппов опустились на корточки рядом со следователем. В волосах возле раны на голове Дремина и без лупы были заметны белые шелушинки от березовой коры.
– А вокруг – осина, – продолжал Ульянов. – Стало быть…
– Думаешь ударили березовым колом? – спросил Карычев.
– Вроде, – ответил за Ульянова капитан Филиппов. – И похоже, что, как говорится, нам придется плясать от этого кола. Во всяком случае надо попытаться его отыскать.
– Или пенек от березы, – добавил Ульянов, – на нем, да и на колу могли сохраниться отпечатки пальцев или еще какие-нибудь следы…
– Кол могли и принести, – предположил Фроликов.
– Идти в лес с лесиной? засомневался Карычев. – Возможно, но маловероятно. Давайте-ка, братцы, прочешите окрестности.
В этот момент Дремин застонал.
– Кто же это тебя, а? – участливо спросил Карычев.
– Не знаю… Шел по дороге и вдруг словно бревно на голову свалилось.
Ульянов и Карычев помогли ему сесть, прислонили спиной к дереву. Дремин, морщась от боли, начал шарить руками по траве.
– Моя сумка… Там деньги, квитанции…
