Есть города, которые не отмечены на картах. Они прячутся в глубине лесов, за фасадами благополучия, под слоем тишины, слишком громкой, чтобы быть настоящей. Гленвуд был именно таким. Местом, где время текло иначе, а тени были гуще, чем должны быть. Местом, где любая история, рассказанная вслух, рисковала стать последней.
Мы все чувствовали это – странное, выщербленное место в реальности, которое все называли своим домом. Но лишь единицы догадывались, какую цену мы платим за это спокойствие. Цену, которую вносили не мы, а те, кого выбирала молчаливая, неумолимая система города.
Эта история – не о героях, сражающихся с монстрами. Она о двух обычных подростках, которые случайно наткнулись на изнанку своего мира. О математичке, чья холодная любознательность оказалась страшнее любого гнева. Об однокласснике, в глазах которого читалась не детская жестокость, а бездонная, ледяная пустота.
Она начинается как обычный школьный день. С урока, на котором нам предложили поиграть с огнем наших самых темных страхов. Никто тогда не мог предположить, что однажды за эту игру придется заплатить самой дорогой валютой – собственной жизнью.
Это история о последней жертве. Предупреждение для тех, кто считает, что стены дома надежно защищают от того, что прячется за окном. Иногда самое страшное уже находится внутри. И оно ждет своего часа.
Последний день лета в Гленвуде
Жаркое лето подходило к концу, и в последний его день на меня, как и на многих, накатила тоска. Словно внезапная буря, она затмила все солнечные воспоминания о каникулах. Яркие прогулки с друзьями, поездки за город, отдых в парке и тёплой романтики – всё это рушилось под напором ожидающих скучных и серых будней.
«Марк, ты помнишь, что завтра тебе в школу? Необходимо написать сочинение, как мы это делаем каждый год». – из кухни послышался голос мамы.
Мое разочарование настигло меня еще быстрее, чем ее слова. Холодная, знакомая волна неприязни подкатила к горлу. Снова это. Проклятое ежегодное сочинение в этом проклятом городке. Гленвуд. Название звучало как насмешка – ведь наш город был не лесной долиной, а клочком земли, зажатым со всех сторон стеной мрачного, непроходимого леса. Он душил нас своей тишиной и своими тайнами.
Каждый год – одна и та же унизительная процедура. Они требуют от нас отчета о себе: наши изменения, цели, планы на будущее, наш отдых. Иногда я ловил себя на мысли: зачем им, сидящим в кабинете с затемненными окнами, моя биография? Мои сокровенные мысли? Они твердят, что это «важный научный эксперимент», я уверен, что это ложь. Что-то здесь не так, что-то липкое и нехорошее. Но выбора у меня, Марка Блэка нет и никогда не было.
Я плюхнулся за стол. Старый деревянный стул противно заскрипел, будто вставляя последнее слово в этот вечер. Я взял ручку, ощутив ее холодную тяжесть.
Марк Блэк.
Меня зовут Марк. Фамилия Блэк – как клеймо. Мы живем в Гленвуде. Население – стабильные две с половиной тысячи душ, включая моих приятелей, соседей и… Варвару Олеговну. Нашу учительницу по математике. Я ненавижу ее. И эта ненависть с каждым годом становится только сильнее, гуще, как смола. Ее взгляд, пустой и вычисляющий, сканирует не только тетради, но и тебя самого, будто ищет слабые места.
Этим летом я, как обычно, пытался убежать от этой гнетущей атмосферы с друзьями. Но в этом году все было иначе. Из-за нее. Девушки, которая появилась в моей жизни год назад и с тех пор не покидает мысли. Я так и не смог собраться с духом, чтобы подойти и просто заговорить. Слова застревали мертвым грузом в горле, стоило лишь увидеть ее. Эта трусость – еще одна цепь, которая держит меня здесь.
