Уже давно стемнело, а группа всё равно продолжала идти вперёд.
Несмотря на то, что скорость передвижения упала, а все основательно устали, останавливаться на открытом пространстве было нельзя. Раненый лейтенант смирился и больше не жаловался, лишь опираясь на плечи товарищей, прихрамывал и, скрипя зубами от боли, шёл дальше.
Идущий впереди майор КГБ СССР Кикоть снова остановился, поднял бинокль и еще раз посмотрел вдаль. На горизонте, во тьме, кроме гор, по-прежнему ничего не было видно, что, конечно же, не добавляло оптимизма. У Виктора Викторовича опять возникли сомнения относительно того, что командир самолёта, капитан Петровский, верно определил их местоположение при аварийной посадке АН-24.
– Да что же такое… Хоть убей, ну не вижу я никаких признаков того, что где-то здесь проходит дорога, по которой перемещаются наши патрули! – мрачно произнёс он, кинув косой взгляд на командира самолета. – Валера, ты уверен, что точно определил наше местоположение?
– Ну, э-э… Гарантий я, конечно, не дам, но скорее всего, да! – отозвался тот, вертя в руках небольшой компас. Последние два часа он показывал какую-то ерунду ‒ стрелка, указывающая на север, плавала туда-сюда, словно что-то сбивало ее с толку.
– Ой, не нравится мне всё это… – проворчал майор, качая головой. Затем, опустив бинокль обратно на грудь, добавил. – Идем дальше!
Но остановившаяся у небольшой ложбины группа никуда не пошла.
– Мы прошли уже больше семи километров, а на горизонте как ничего не было, так ничего и нет! – вставил своё слово осмелевший штабной «пиджак», подполковник Рылеев. – Товарищ капитан, как вы это нам объясните?
– А никак! – шумно выдохнул капитан Петровский, посмотрев на старшего офицера с раздражением. – Я ориентировался по компасу и имеющимся на борту картам, времени было мало, обстановка напряжённая… Что ещё вы от меня хотите?
– Замечательно! – хмыкнул капитан Елисеев. – Идем, сами не знаем куда. Возможно, мы всё дальше и дальше удаляемся от позиции наших войск! Лучше бы остались у самолета!
– Не говори ерунды! – Виктор Викторович посмотрел на него с недовольством. Усталость давала о себе знать. Все нервничали, хотелось пить.
С питьевой водой была «напряженка». В самолете ее было мало, а большая часть того, что взяли с собой, уже была выпита.
– На часах половина одиннадцатого ночи! – посмотрев на часы, пробормотал старлей, затем обернулся к майору. – Нам бы остановиться где-нибудь, да переждать. Идти, не зная куда, ночью, да еще и по пустыне… Это перебор!
– А если нас сейчас преследуют? – спросил Рылеев.
– Я никого не вижу! – отозвался Елисеев, взобравшись на небольшой холмик и посмотрев в обратном направлении. – Вообще никого! Духи тоже люди, в такое время суток они спят!
– Может, стоит остановиться на несколько часов, поспать? А рано утром продолжим?
– Согласен! – отозвался майор Кикоть. – Ладно… Метрах в восьмистах к северо-востоку отсюда я заметил какие-то руины. Возможно, там остался какой-то древний кишлак, который давно бросили. Можно попробовать переждать тёмное время суток там. Всё же лучше, чем торчать посреди открытого пространства, где нас любая собака может заметить!
– Давайте отдохнём, а? – попросил лейтенант медицинской службы.
– Что там ещё за руины? – спросил Елисеев, бросив косой взгляд на раненого офицера. Тот был совсем бледным, держался на морально-волевых. Однако долго так продолжаться не могло.
– Не знаю, но выглядит так, будто там давно никого нет. Ни огня, ни света не видно. Да и никакого постороннего движения я там тоже не вижу.
– Тогда, сначала нужно проверить… Только осторожно!
– Мы посмотрим! – вызвались оба десантника, хватаясь за оружие. – А вы потихоньку идите за нами и будьте начеку, мало ли что.