Диана
Со свистом колес останавливаю свою
старенькую «реношку» у спортивного комплекса, пулей вылетаю на
улицу, открываю пассажирскую дверь, достаю из автокресла сына, и мы
мчимся к крыльцу.
— Матвей, сыночек, сегодня на
тренировке ни с кем не дерись, ладно? — запыхавшись, тараторю я. —
Мамочка очень устала выслушивать замечания от родителей ребят и от
тренера.
Набираю полную грудь воздуха и на
выдохе протягиваю:
— Дай мне хотя бы немного
передохнуть, пожалуйста.
— Костя сам тогда полез ко мне в
лаздевалке, а я плосто дал ему сдачи. Немножко стукнул его и все, —
возмущается сын, пожимает плечами и недовольно хмыкает: — А он
слазу заплакал и побежал к тленелу жаловаться.
— Ты ударил ему по лицу и укусил за
руку! — сердито напоминаю я. — А сегодня в садике ты подрался с
Егором и дернул за волосы Вику.
— Егол пелвый меня толкнул, а Вика
после плогулки облила меня водой в туалете. Я назвал ее дулой, а
она сказала, что нажалуется папе.
Я закатываю глаза и недовольно мотаю
головой.
«Значит, завтра утром мне снова
придется выслушивать упреки в адрес моего сына. Как минимум от мамы
Егора и от папы Вики…»
Слышу пиликанье телефона, бегло
смотрю на экран и на ходу читаю начало сообщения из родительского
чата нашей садиковской группы.
«Мама Матвея Новикова,
поговорите со своим сыном!!! Сколько можно это терпеть?!»
Чтобы читать дальше, нужно открыть
чат, но у меня нет никакого желания это делать.
Такие сообщения приходят стабильно
два-три раза в неделю: то Матвей с кем-то подрался, то что-то
разбил, то еще что-нибудь. Я знаю, что у него характер не сахар, и
делаю все возможное, чтобы это исправить.
Каждый день провожу с ним
воспитательные беседы, вожу его к детскому психологу, читаю ему
поучительные книги, не разрешаю сидеть за планшетом и смотреть
дурацкие видео, от которых дети глупеют, капризничают и садят
зрение.
Я прикладываю все усилия для того
чтобы он рос добрым и послушным мальчиком, но общество делает его
другим. Мой четырехлетний колючий ежик выпускает иголочки всякий
раз, когда дети дразнят его безотцовщиной.
Даже подумать не могла, что дети все
еще обращают внимание на такие вещи. Кто-то из его группы сказал,
что у Матвейки нет папы, и что за него некому заступиться, а
остальные подхватили...
Маленькие еще, не понимают, что
говорят, а Матвею от этого очень обидно.
Входим в раздевалку и на меня с
порога набрасывается мамочка.
— Я надеялась, что вы больше не
приведете Матвея на карате. Вы что, плохо поняли, когда мой муж
говорил вам, что больше не желает видеть вашего сына рядом с нашим
Костей? Чего вы ждете? — взвизгивает невысокая, полная блондинка. —
Когда ваш сын еще кого-нибудь покалечит?!
Я набираю полную грудь воздуха и
сдержанно произношу:
— Я провела беседу с сыном. Он
больше не подойдет к вашему Косте.
Наклоняюсь к Матвею и шепчу на
ухо:
— Иди переодеваться. Тренировка уже
началась.
— Пф, может, к Косте и не подойдет,
а нам что делать? — возмущается еще одна мамочка. — Лично я
побаиваюсь водить своего ребенка в одну группу с вашим Матвеем. Он
же при любой возможности размахивает кулаками!
— Я предлагаю написать коллективную
жалобу и отнести ее директору спорткомплекса, — встряла в разговор
еще одна.
Три женщины, перебивая друг друга,
обсуждают поведение моего сына и хотят, чтобы он перестал посещать
тренировки.
Внутри меня разгорается пожар. Я
сжимаю губы и по очереди смотрю на них.
— Если мой сын дал сдачи Косте,
который первым его ударил, это не означает, что он и ваших детей
побьет! Кто дал вам право вешать на него ярлыки? Он же совсем
ребенок! У вас тоже сыновья, и…
— Наши сыновья не ведут себя как
дикари, — перебив на полуслове, усмехается блондинка. — Они, в
отличие от вашего Матвея, воспитаны в полной семье.
