Диана
Сегодня предпоследний день сентября
и, судя по печальному прогнозу Яндекс-погоды – предпоследний день
бабьего лета. Теплое солнышко ласково обогрело прикрытые веками
глаза, а я тепло улыбнулась ему, так мило и заботливо меня
утешающему. Это лето было совсем непростым, даже для такой
любительницы приключений, как я. Для начала на последнем
клиническом цикле мая я влюбилась в собственного преподавателя и
совершенно потеряла голову. Вы не подумайте, никакого кошмарного
адюльтера со старцем не было! А был молодой ординатор и ошалевшая
от бурлящих эмоций студентка со своей слегка перезревшей
невинностью. Как на фоне всех этих страстей я не завалила сессию –
загадка. А потом была сестринская практика и расставание по смс. И
работа, работа, работа.
Начался новый учебный год, и я
совершенно не заметила, как пролетел сентябрь, единственный месяц
осени, который я соглашалась переносить, даже если шел дождь.
Дальше для меня начинался беспросветный мрак сырости, серости,
слякоти и уныния. Всю эту трихомудь не могли разбавить ни дружба и
вечный ржач внутри группы, ни пение в институтском ансамбле, ни
всяческие мероприятия, в которые я бросалась без оглядки, чтобы
заполнить пустоту внутри себя, где прочно поселилась жажда. Жажда
чего? Этого я и сама не могла понять. Жажда жизни, открытий,
любви.
Сегодня я решила дойти до общежития
пешком после дневной смены в аптеке. В этот субботний вечер я взяла
старт от метро через центральные улицы и парк с Вечным огнем к
родному общежитию, чтобы провести время дома за дочитыванием
очередного фэнтезийного романа с легким эротическим уклоном. Ну,
знаете, из тех, что про драконов, оборотней и неземную любовь, от
которой подкашиваются коленки, и при первой же возможности
отключается голова. Возможно, я даже найду в себе силы дописать
историю болезни по инфекции, хотя в принципе, итог и так был ясен:
пациент скорее жив, чем мертв и будет обязательно вылечен,
независимо от того, что я там в его истории нацарапаю. А завтра
наша группа едет за город. Хотели ехать уже сегодня, но задержались
из-за меня, ну а как иначе, я же староста. Верка пригласила нас
всех посетить ее дачу под Ревдой, так что завтра рано утром мы
выезжаем на электричке, а послезавтра возвращаемся вообще ни свет
ни заря. Утренние лекции начинались в этом семестре поздно, аж в
половине одиннадцатого, оспаривая всемирную аксиому «Понедельник –
день тяжелый». Так что жизнь обещала быть прекрасной еще один
уикенд.
В парке я, как всегда, сделала
остановку и расплылась довольной и уставшей тушкой по скамейке.
Думать ни о чем не хотелось, мысли растекались. В наушниках
воцарилась тишина, я не особо расстроилась и убрала севший плеер во
внутренний карман курточки. Шум города убаюкивал меня, вечно не
выспавшуюся, я дремала, откинувшись на спинку скамьи, и мечтала,
рассказывая самой себе чудесные сказки. Я всегда была
мечтательницей, иногда настолько уходя в мир грез, что как будто
засыпала с открытыми глазами. Время от времени мои увлечения в
реальном мире менялись, я пыталась разводить цветы, запоем читала
книги, смотрела фильмы, вышивала или вязала – и все это с упоением,
не желая прерываться на сон и отдых – а потом все надоедало. Мечты
не приедаются никогда. В свох фантазиях я была всесильна. Во мне,
там, где пустота и жажда, я уже о них говорила, приятно
познакомиться, жило еще и ожидание, вечное ожидание чуда. Казалось
бы, пустота, жажда и ожидание – их уже трое, как же им может быть
скучно, но не тут-то было. Ожидание кормит собою и жажду, и
пустоту, и не знаю, сколько еще оно протянет.
- Добрый вечер, леди Ди.
От неожиданности, я вздрогнула и
прикусила язык, зашипев от боли. Голос мужской, низкий, очень
спокойный. Глаза с трудом разлепились и долго не могли
сфокусироваться на мужчине, присевшем рядом со мной. Грузный,
седой, с большой блестящей лысиной, хорошо одетый и гладко
выбритый, с лукавыми голубыми глазами за толстыми стеклами больших
очков. Он сидел от меня достаточно далеко, чтобы я не заподозрила,
что он приставала и маньяк.
