Дознаватель второго ранга Йоргол
заглянул в медотсек, из которого доносились странные звуки. Вроде
как несмазанная ставня скрипела. Ритмично так, скрип-скрип…
Проблема в том, что в медотсеке не было открывающихся окон, только
вентиляция, чтобы воздух стерилизовать. Да и шкафчики не
скрипели…
Он зашёл внутрь полностью и ещё раз
огляделся — ничего распахнутого или включённого. Скрип-скрип… И
какое-то ещё тихое шебуршание. Тут у Йоргола зародилось одно
подозрение, но проверить он его не успел: в лодыжку ему прилетело
что-то тяжёлое и мягкое, причём с такой силой, что свалило его с
ног. Падая, Йоргол ухватился за простынку на осмотровой кушетке, и
только это, наверное, спасло ему жизнь: простынка накрыла Фысину
морду и дезориентировала кошку, так что Йоргол успел подняться с
пола и отскочить, пока его не порвали.
— Мраааау?! — вознегодовала Фыся,
стаскивая с головы простыню. Похоже, она завалилась спать под
кушеткой. Это становилось проблемой.
— Ты чего пинаешься?! — в тон ей
возмутился Йоргол.
Фыся села, встряхнулась и
превратилась.
— Спала! Вдруг хватают!
— Я тебя не хватал! Это во-первых.
Брысь отсюда спать в свою комнату, это во-вторых!
Фыся ощерилась и меленько потрясла
верхней губой, но звука никакого не издала и вымелась из медотсека.
Йоргол тихо выругался и убрал скан Фысиных глаз из биометрического
замка на двери. Одной ей тут в любом случае делать нечего! Кто
только добавил-то?
— Эй, дознаватель, — пожилой
секретарь отделения Боту-хон поманил Йоргола пальцем. — Не ты ли
говорил третьего дня, мол, скрипит что-то?
Йоргол подошёл поближе. С того
случая, как он рухнул на Фысю, прошла пара дней, а загадочный скрип
то и дело раздавался из самых странных мест, включая вентиляцию и
подвал.
Теперь они стояли на пороге
купальни. Поскольку в отделении дежурили круглосуточно, здесь были
все удобства, хоть и в урезанном виде — вместо нормальной бочки
какое-то корытце на ножках, а над ним душ. Из-под корытца торчал
чёрный хвост.
Йоргол присел на корточки. Фыся в
тени корыта вся сливалась в единое чёрное пятно, но глаза не
блестели, значит, спала. И издавала те самые скрипы — на выдохе.
Йоргол подсветил телефоном открытую пасть с розовым языком,
лакающим воздух. Лак-лак-скрип, лак-лак, скрип. От света в нос
кошка вдруг задёргалась и забила лапами, не просыпаясь. Одна
стукнула по ножке корыта с такой силой, что та подломилась, и вся
деревянная штуковина осела на Фысю.
— Мрааау?! — знакомо взвыла
демоница.
Йоргол встал и вытер пот со лба. Так
дальше продолжаться не могло.
— Ты почему спишь Мангуст знает где?
— распекал он её получасом позже, когда кошатина окончательно
проснулась и поняла, что произошло. — Тебе комнату для чего
выделили?!
— Там окно, — пробурчала Фыся.
Йоргол вздохнул. Это соображение он
слышал уже много раз, хотя понять не мог, но после визита
Ахмад-хона кошка всё-таки согласилась переехать в незанятый офис на
втором этаже, благо там был удобный выход на крышу. А теперь ,
значит, окно мешает.
— Чем плохо-то, что окно? Оно на
охранке, как и двери, никто к тебе туда не заберётся.
— Сны плохие, — тихо призналась
Фыся.
— А под корытом хорошие? — фыркнул
Йоргол. — То-то ты так брыкаешься!
— Олень приснился, — мечтательно
зажмурилась кошка. — Прыгнула. А под окном снится, что на меня
смотрят.
Йоргол почесал затылок. Конечно,
подстраиваться под людские обычаи — Фысина обязанность, раз она
выбрала жить среди людей, но можно же было как-то…
— Тебе надо, чтобы было маленькое
тёмное помещение, так?
Кошка утвердительно уркнула — кивать
она иногда забывала.
— Тепло и маленькая дверь, —
добавила она. Все параметры идеального логова она сформулировала
ещё когда её вытуривали из бывшего хранилища вещдоков.
