Лия
- Черт! – я громко возмущаюсь, чуть ли не влипая в лобовое
стекло от резкого торможения. – Куда он прется, ненормальный?
Мой двухдверный седан стоит, что называется, лоб в лоб с
темным внедорожником. Еще немного, и мы точно столкнулись бы.
Только дело в том, что я как раз таки заезжала на парковку перед
универом по своей полосе.
А вот водитель внедорожника, по ходу, изучал какие-то
другие правила дорожного движения.
- Куда прешь, коза? – орет этот ненормальный, высунув голову из
окна.
Нажимаю кнопку, опускаю стекло и тоже громко кричу в
ответ:
- Очки себе купи, недоумок!
- Дорогу освободи!
- Облезешь, - ворчу себе под нос, закрывая окно.
Так и стоим, не желая разъезжаться по-хорошему. Не
хватало еще каким-то придуркам уступать. Тем более, права же!
Так какого черта он еще и сигналит?
Люди оборачиваются, некоторые зеваки даже
останавливаются, шушукаясь и усмехаясь. Ну да, цирк самый
настоящий, хотя у нас тут и не такое можно увидеть.
Говорила же деду – давай в обычный ВУЗ подам документы. Я
хочу быть художником-дизайнером, а не бизнесменом.
Или бизнесвумен – сейчас уже не поймешь, как правильно-то
говорить.
- Ты моя единственная наследница! – ворчал дед каждый раз, когда
я пыталась до него достучаться. – Кому я свои миллионы оставлю?
- О, Боже! – я закатывала глаза, вроде как временно уступая, а
после вновь и вновь возвращались к этому разговору.
Додавил, старый хрыч! Самый престижный ВУЗ в городе, куча
мажоров, от которых уже тошнит, и я! Вроде и наследница миллионного
состояния, но дед меня воспитывал в строгости.
И всего пафоса золотой молодежи мне, увы, не понять…
- Освободи, я сказал! – продолжает вопить мажор, а я делаю
музыку погромче и сигналю в ответ.
- А я ответила, что облезешь! – произношу в пустом салоне и
улыбаюсь. Ехидно так, ведь наверняка видит.
Но, как ни странно, он уступает.
Это была наша первая встреча с Денисом Радужным.
Фамилия-то какая светлая! И такому хмырю досталась…
Нет, парень он, конечно, симпатичный, только уж слишком
наглый и самовлюбленный.
- Откуда он взялся? – кивала я в сторону хама, когда мы с
подругой снова с ним встретились на парковке через несколько
дней.
- Из столицы перевелся на последний курс, - вздыхала томно
Агата. – Скажи, красавчик?
- Хмырь! – фыркала я в ответ, так как этот недоумок еще и
скалился, глядя, как мы с подругой загружаемся в мою машину. –
Сидел бы в своей столице, чего сюда приперся?
- Говорят, у него бабок… - Агата закатила глаза, а я чуть не
выдала парочку нелицеприятных словечек в ответ.
Девочка-то я культурная. И воспитанная. Поэтому все мысли
по поводу бабок Дениса оставила при себе.
- Такое чувство, что ты на этих бабках помешалась, - я
усмехнулась и включила зажигание. – Сама вроде неплохо
зарабатываешь.
- Тебе не понять, - отмахнулась от меня Агата, как от назойливой
мухи. – Ты не жила в периферии с отцом-сантехником и
мамой-медсестрой. Когда штопаешь колготки, потому что на новые
денег нет, а еще рядом два орущих рта жрать хотят. Я мыла полы в
перерывах между школой и курсами, а после бежала сначала в магазин,
а потом стояла полвечера у плиты.
- Ладно, проехали, - я видела, что подруге эта исповедь дается
тяжело.
Да я и сама ее знала наизусть. Не то, чтобы она прямо
жаждала выйти замуж за олигарха, но и возвращаться в нищету не
хотела.
Вот такой вот парадокс.
Не пойму только, что она, а так же ещё целый табун
девчонок из нашего универа, в Радужном нашли? По-моему, у нас
довольно много нормальных парней и без этого хмыря. Тем более, что
он начинал меня нервировать с каждым разом все больше и больше.
То дорогу перегородили, потому что “его величеству” вдруг
вздумалось пообщаться с дружком посреди въезда на парковку. Один
ехал в одну сторону, другой навстречу – ну и остановились,
высунувшись из окон.
