Дорогие мои, приветствую!
Это вторая книга дилогии.
Если вы зашли сразу во вторую часть, настоятельно
рекомендую начать с первой (прямая ссылка в
аннотации!)
***
Я каждый день винила себя за то, что Сергея посадили.
Если бы можно было изменить тот день — я не полетела бы с
Артуром и осталась дожидаться Моцарта дома — он не оказался бы за
решёткой.
Это было всего две недели назад, а казалось, прошла
вечность.
Потому что каждый, каждый грёбаный день приходили плохие
вести.
Сначала проверками обложили ресторан и гостиницу и в результате
закрыли.
Потом арестовали счета.
Теперь горели склады лесоперерабатывающего завода, где стояли
наши сервера.
Я сидела, прикрыв глаза рукой глаза: сил смотреть новости, где
показывали пожар, что полыхал второй день, несмотря на проливной
дождь, не было.
Серый от недосыпа и переживаний, исхудавший до костей Бринн,
стоял, держа в руках, наверное, сотую за день чашку кофе. Не знаю,
он вообще спал: ночи проводил у Эльки в больнице, дни напролёт
решал проблемы Моцарта. От него несло гарью — они с Русланом только
приехали с пожара и, судя по их лицам, пиздец был тотальный.
Радовало только одно: никто из людей не пострадал.
Иван выглядел не лучше, хоть по его лицу, как всегда, ничего
нельзя было понять.
Притих даже Перси. Категорически не желая признавать мою сестру
— Сашка переехала к нам, когда закрыли гостиницу — он не позволял
ей себя даже гладить. Кто бы мог представить в безобидном
добродушном корги такой волевой характер. Но при этом обожал Диану.
Наверное, на ней, отважно варящей всем кофе, заставляющей меня
зубрить ненавистную латынь и её здоровом пофигизме мы и
держались.
— Всё, хватит! — выключила она телевизор. — Антон, ты марш в
душ, потом ужинать и спать. Руслан, твоя комната там же, на первом
этаже, — показала она пальцем вверх, — это этаж для девочек. Бро, —
повернулась к Ивану, — где-то там же сумка с твоими вещами, я из
дома привезла. Ужин будет готов минут через двадцать, Антонина
Юрьевна вас позовёт.
— Я есть не буду, — глотком допил кофе Антон. — Переоденусь и в
больницу.
— Бринн, — покачала я головой. — Я съезжу. Тебе бы поспать.
— Мы съездим, — стянула в хвост свои прямые тёмные волосы Диана.
— Водитель Александры Игоревны нас отвезёт, — упрямо называла она
мою сестру не иначе как по имени отчеству или «госпожа
Барановская», приняв сторону вредной, но умной собачонки. — А
вы все — ужинать и спать! Женёк, скажи, что охрана их не
выпустит.
— Парни, вам бы и правда выспаться.
— И не тратить время, — ткнула она в Бринна пальцем. — Марш.
Марш наверх!
Иван недовольно покачал головой, Бринн нехотя, но сдался под
давлением моего умоляющего взгляда, а Сашка многозначительно
улыбнулась, когда все, кроме меня вышли из гостиной.
— Сколько лет этой девочке?
— Семнадцать, — натянула я кофту и принялась складывать в сумку
учебники: может, до утра в больнице подучу латинский алфавит и
правила ударения. Ни с чем у меня не было в универе проблем, если
бы не чёртова латынь да не долбанная информатика — вот что мне
действительно не давалось. И кто бы мог подумать, что на первой
курсе студенты факультета «История искусств» будут заниматься такой
ерундой, как созданием веб-страниц и программированием.
— Я бы дала меньше, — хмыкнула Сашка.
— Я тоже думала, что ей шестнадцать, но, оказалось, летом
стукнуло семнадцать. Она просто невысокая, поэтому и кажется
маленькой.
— А у Бринна есть девушка?
— Да, но она сейчас в коме, — закинула я за спину рюкзак.
— И ты серьёзно не замечаешь, как девочка смотрит на него, а он
на тебя? — моя сестра сунула в рот засахаренный орех. Я и не знала,
что у Моцарта их целые залежи, пока Сашка к нам не переехала.
