Никто не говорил, что в Грейвилл что-то случается. Городок стоял в стороне от больших дорог, как забытая скамейка на обочине времени. Прямые улицы, одинаковые почтовые ящики, дома с аккуратными лужайками и полу увядшими клумбами. Здесь не было ТЦ с неоном, небоскрёбов или даже кинотеатра. Всё, что нужно, умещалось в радиусе двух кварталов: парикмахерская, прачечная, кафе «О’Хара», аптека и бакалея. Иногда – особенно летом – жизнь в Грейвилл казалась настолько спокойной, что хотелось крикнуть, просто чтобы услышать хоть что-то громче тишины. Здесь не боялись оставлять двери незапертыми, а дети играли на улицах до сумерек, не вызывая у родителей беспокойства. Обычное место. Слишком обычное. Именно это и пугало задним числом.
Улица Виллоу Лейн была тихой и непримечательной. Узкая, с неравномерно расставленными домами, она как бы скрывалась от глаз, оставаясь в тени более оживлённых и популярных районов Грейвилла. Дорога, покрытая давно не обновлявшимся асфальтом, шла под небольшим углом вверх, вела к тупику, где находился дом №43. Он был последним в ряду, и с его положения начиналась новая, менее ухоженная часть улицы.
Дом выглядел так, будто он стоял здесь веками. Его двухэтажные стены были обиты облупившейся краской, как если бы кто-то попытался освежить его, но вскоре сдался. Ставни на окнах давно потеряли свой прежний цвет и стояли с небольшими щелями, через которые могла проникать холодная сырость. Крыша, хотя и была добротной, с годами покрылась лишайниками, и несколько черепиц были сдвинуты в стороны, подставляя дом под влияния времени и погоды.
Вокруг дома было много пустующих участков с заросшими газонами и небольшими клочками земли, неухоженными и покрытыми сухими кустами и клевером. Трава, когда-то аккуратно постриженная, теперь выглядела заброшенной и запущенной. Лужайка перед домом напоминала забытое место, где когда-то, возможно, играли дети, а теперь всё это место было замкнуто в тени прошлого.
Никаких ярких украшений или современных улучшений не было. Лишь несколько старых деревьев, их ветви гнулись под тяжестью времени, и мелкие кустарники, с трудом пробивающиеся через трещины в старой дорожке, что вела к входной двери. Воздух в этом месте был густым и тяжёлым, как будто не пропускал солнца, и в нем не ощущалось ни свежести, ни живости. Всё было задумчиво и неподвижно, как если бы время здесь остановилось.
Когда смотришь на этот дом, не было ощущения жизни. Он был просто частью ландшафта – обычным, но с неуловимым ощущением, что в нём всё-таки есть нечто большее, чем просто кирпичи и дерево. Улица, прямая, но с лёгким изгибом, словно стремившаяся к тупику, вела только к нему. И с каждым шагом, что приближал тебя к дому, становилось всё более очевидным – здесь, на Виллоу Лейн, скрывалась не просто дорога, не просто участок земли. Это было место, которое носило в себе древнюю, невидимую для глаз тяжесть.
Там жила семья Лестер.
Том и Мэри Лестер переехали на Виллоу Лейн пятнадцать лет назад. Их дом, уединённо стоящий на окраине Грейвилла, был одним из тех, что привлекают внимание не своей привлекательностью, а тем, что осталось от прежнего владельца. Они купили его за бесценок, после того как предыдущий хозяин покончил с собой. Дом был не новый, но всё ещё живой, со своей историей, запертой за выцветшими окнами и старой покосившейся дверью, которая как бы говорила: «Я был живым, но теперь…».
Местные жители старались не обсуждать такие вещи громко, предпочитая сохранять видимость того, что происходит в чужих домах – их дело. Сразу после того как Том и Мэри стали частью их тихого, замкнутого сообщества, они стали незаметными, частью этой тени, которая держалась на грани публичности и молчания. Никто не задавал лишних вопросов, но никто и не забывал, что дом, в который они заехали, был особенным. Спокойно проживая свою жизнь, они стали как тень на фоне старого города – незаметные, тихие, но с какой-то тайной, которую никто не решался докопаться.
