Пробудитель. Начало

Глеб Романов привык к странностям человеческого разума.

тяжёлым, липким туманом усталости – его собственный разум дал сбой.Он видел тревогу, страх, боль – замкнутые в сознании, словно звери в клетке. И он умел с этим работать. Но этой ночью – Ночью, когда мысли были затянуты

Сначала – нечто неуловимое. Как будто реальность вдруг выровнялась… слишком точно. Книги на полке стояли чересчур ровно. Часы на стене тикали с гипнотической точностью. Даже тишина звучала слишком глухо, как в застывшем воздухе перед бурей.

Он ощутил, как пространство будто смотрит на него. Не кто-то – пространство. Он взглянул на экран выключенного монитора. Там, где должно было быть отражение – было нечто другое.

Темнота.

Плотная. Вязкая. Как нефть.

Она будто двигалась, но не в кадре – внутри самого стекла. Холод прокатился по позвоночнику. Пульс замедлился.

Он видел такое раньше – у пациентов на грани. Но никогда… у себя. Глеб отступил на шаг, не сводя взгляда с монитора. И тогда онапоявилась.

Фигура. Тень.

Не отражение – присутствие. Высокая, вытянутая, словно вытекшая из самой тьмы. Она стояла за ним. Внутри экрана. Слишком близко. Слишком живая.

И – улыбнулась. Словно знала, что он её видит. Комната задрожала. Стены дышали. Электричество мигнуло – еле заметно. На долю секунды всё вокруг стало зыбким, как во сне.

Глеб закрыл глаза. Один вдох. Один выдох. Он открыл их снова – Тени не было. Только монитор. Только пустой кабинет. Только слабо дрожащие пальцы на столе. Но он знал. Она была здесь. И, может быть, она всё ещё рядом.

Он машинально коснулся виска, где находился один из нейросенсоров. На дисплее мигающий сигнал: "Активность сна: нестабильна." Он даже не ложился в капсулу. Он был наяву. Глеб медленно выдохнул. И в этот момент где-то в коридоре щёлкнула лампа. Обычный звук. Обычный щелчок. Но теперь он знал: ничто больше не будет обычным.

Ощущение не ушло. Оно не кричало. Не требовало внимания. Но тихо и настойчиво… жило рядом.

Глеб пытался работать, анализировать отчёты, вести приёмы. Но в глубине сознания словно кто-то смотрел ему в затылок.

Два раза закрывает файл. Трижды включает лампу.Всё начинало трещать – незаметно. Мысли теряли фокус, движения становились чуть неестественными. Он ловил себя на том, что повторяет одно и то же действие —

Каждый раз, проходя мимо зеркала, он чувствовал… что-то лишнее. Как будто отражение на секунду жило собственной жизнью.

Он пробовал игнорировать. Пробовал. Но ночью – сны. Сначала – будто бы случайные. Пустые коридоры, детский смех за стенкой, приглушённый шёпот, который невозможно разобрать. Потом – она вернулась.

Тень.

Жаловалась на повторяющиеся кошмары с «безликими людьми».На этот раз – не в реальности, а в чужом сне. Пациентка – молодая женщина с тревожными симптомами.

Глеб вошёл в сон, ожидая увидеть метафоры – защитные образы, страхи, подсознательные блоки. Но внутри всё было… не его. Чужой мир – и всё же до боли знакомый.

Без глаз. Без ртов. Без лиц. Но он чувствовал, что они смотрят. Слышат. Они поворачивались к нему – на звук его дыхания. И тогда один из них заговорил. Без рта. Без звука. Прямо в его сознание.Фигуры стояли в пустоте. Высокие. Бесформенные.

– Ты видишь нас. Значит, он оставил дверь открытой. Он вылетел из сна. Резко. Сердце грохотало, как молот. Руки дрожали.

На экране пульсометр показывал перегрузку. Операционная система фиксации сна сообщала: «нестабильный выход, следы внешнего вмешательства». Но это был не сбой. Не ошибка. Это было предупреждение.

С этого момента Глеб больше не мог доверять своим снам. Он знал: каждое погружение – больше не просто исследование. Это игра на грани. И он не знал, кто теперь наблюдает – он за пациентом…