Пролог.
Первый день зимы в Синем ущелье оказался на редкость ясным. Рассеялся вчерашний туман, тяжёлые снежные тучи ушли на восток. Солнце встало позже людей, заглянуло в заснеженный лес, скользнуло по окнам домов и лениво покатилось по дальним гребням. Воздух был настолько чистым, что можно было рассмотреть заснеженные пики хребта Синга.
К вечеру на западном склоне Мать-горы вспыхнул сигнальный огонь. Не наладься накануне погода, он так и остался бы одинокой незаметной искрой. Но тому, кто зажёг костёр, повезло, и сигнал тревоги заметили мальчишки, игравшие за деревенской оградой в снежки.
– Что-то случилось с Учителем! Скорее, бежим к одноногому.
И мальцы бросились наперегонки к дальнему дому.
Из мужчин в селении осталось только трое – два старика, да калека средних лет. Остальные ушли вниз, в долину, ещё в конце осени, вслед за кочующими стадами снежных грумов, которым надо было успеть нагулять жир до Первой зимней бури.
Одноногий остался за старшего, к нему дети и поспешили с докладом.
– Дядя Андрэс, сигнальный костёр горит! Мы можем пойти наверх, мы найдём тропу.
– И не провалитесь в трещину, и не слетите с обрыва? Не станете добычей длиннохвоста?
– Мы будем стараться, как нас учили.
– Хорошо, допустим, вы достигнете пещеры отшельника. Чем сможете помочь больному старику? Кто-то из вас обучен править кости? Зашивать раны? Унимать боль?
Мужчина обвёл суровым взглядом компанию. Мальчишки понурили головы и зашмыгали носами.
– У нас всего полтора десятка мужчин, ушедших в опасное путешествие, из которых вернутся не все. Вы понимаете, что будущее нашей деревни – за двумя десятками неразумных сорванцов? Потерять и одного из вас страшно. Что будет, если вы не вернётесь? Малым числом не выжить в этом жестоком мире. Жалкой горсткой не выстоять.
– Но ведь Учитель… Их было всего дюжина. И они смогли выжить!
– Это было сто зим назад. Бури теперь всё сильнее, льды спускаются всё ниже, а земля промерзает глубже. И потом, у них была Сила. А что у нас?
– А как же последняя воля Учителя – прийти к нему по первому зову?
– Что ж, ему не повезло. Случись это в другое время, мы обязательно бы помогли.
– Но неужели же мы будем просто смотреть на огонь и проклинать судьбу?
Калека задумался ненадолго, а потом подхватил клюку и встал из-за стола.
– Идёмте со мной, может, хоть в чём-то нам сегодня повезёт.
Дети двинулись за старшим. В загоне для скота калека уцепился за притолоку свободной рукой и стал шарить в сене палкой. Настукав что-то, обернулся к детям:
– Надо раскопать и вытащить сундук, вот здесь, в этом месте.
Мальчишки дружно принялись за дело и довольно быстро извлекли на свет небольшой ящик. Смахнув землю, дети ахнули. Находка засверкала, как лёд на склонах Мать-горы, отразив свет факелов и лица изумлённых мальчишек.
– Что это?
– Это мне досталось от деда, а тому от отца. Это последний из даров Силы. Поклянитесь, что никому не расскажете о тайне. Если об этом узнают чужаки, быть беде. И вообще, помалкивайте лучше, пока я со всем этим не разберусь.
Подростки поклялись на кулаках и вернулись вслед за мужчиной в дом. Старший товарищ был настолько увлечен ящиком, что казалось, совсем забыл о детях, и те притихли в ожидании.
Наконец крышка подалась. Мужчина извлёк из сундука серебряную ложку с блюдцем на конце, поставил перед собой, повертел. Потом опять обратился к содержимому ларца, ударил по красной бусине, и та вдруг вспыхнула ярким светом.
Дети отпрянули от стола. И тут раздался треск и вой.
Мальчишки кинулись на землю, затыкая уши. Больше они ничего не видели, но потом, когда рёв слегка утих, заметили, что одноногий разговаривает сам с собой.
– Мастер, Вы меня слышите?
Волосы зашевелились на головах у подростков, когда совсем рядом зазвучал незнакомый мужской голос. Он возник из пустоты, и, несмотря на хрип и стук, слова можно было различить так хорошо, будто бы говоривший находился между ними:
