Алтарные цветы уже пожухли и осыпались, свечи выгорели
наполовину, а в храме стоял неуловимый гул. Отец метался по храму
взбесившимся кайраном, время от времени кидая на меня яростные
взгляды. Мама заламывала руки в окружении моих многочисленных
теток. Храмовник сохранял спокойствие, но когда кто-то из гостей
повышал голос, точил свадебное печеньице, прикрываясь алтарной
чашей.
Гости давно утомились от ожидания и время от времени бродили по
храму и прихрамовому саду, болтая и тихо посмеиваясь над семьей
Фьорре, которая уж больно высоко взлететь думала. А ее вон как
больно по носу щелкнули.
— Бедная девочка, — шипели по углам.
— Бросить у алтаря эту бедную малышку? Какой ужас, — прорывалось
в мою измученную голову время от времени.
— Так она же страшная, и полновата, и говорят… Только это
секрет. Не хочу сплетничать, но…
Шепот, шепот, дружное аханье.
— Отец-дракон, неужели!
Толпа тихо, но радостно бурлила, сверкая дорогими камнями,
артефактами, кружевом, благоухая духами и склоняя на все лады мое
имя.
Только я, как заколдованный часовой, стояла перед алтарем
навытяжку, не чувствую ни холода, ни усталости, ни тяжести алого
свадебного наряда и украшений. Я просто уставилась в одну точку,
чтобы не чувствовать, не слышать. В горле у меня пересохло от ужаса
и тоски, от одной только мысли, что меня ждет, когда все
закончится.
Сегодня я должна была выйти замуж за молодого герцога Анвара
Фалаш, второго высокорожденного дракона империи после императора.
Часа четыре назад. Полная радости и розовых надежд.
Теперь я была готова выйти за кого угодно. Даже за
слепоглухонемого ифрита, страшного, как грех, черного, как деготь,
и уехать на веки вечные в нижний мир. Потому что страшнее моего
отца на этом свете мужчины нет. И что меня ждет на рассвете, когда
нас выставят из храма, я даже думать боялась. У меня еще прошлые
синяки не сошли.
— Летят!
Крик прорезал пространство, стрельчатые окна храма заволокло
темнотой, и я невольно вздрогнула. Сердце трепыхнулось в груди от
вновь проснувшейся надежды. Говорили, молодой герцог коварен и
честолюбив, но зато горяч и весел, и… очень хорош собой.
Я никогда его не видела. Нашу помолвку заключили полгода назад
по настоянию императрицы, взявшей молодого Фалаш приемным сыном, но
познакомить нас никто не потрудился.
Двери храма распахнулись, гулко ударившись в беленые стены,
послышались быстрые шаги. Даже походка у него звучала
«честолюбиво».
Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, пусть он окажется хорошим
человеком, женится на мне и увезет… куда-нибудь. Я не претендую на
любовь, просто немного тепла, немного покоя, я даже согласна на
ссылку в дальний угол империи. Лишь бы не домой.
Медленно обернулась, и сердце у меня упало на дно нашего
бездонного садового колодца, разбившись вдребезги.
Еще до того, как он поднял алую фату, до того, как произнес
слова приветствия, я уже знала, что сегодня умру. Вернусь домой и
отец забьет меня своей тростью до смерти.
Несколько секунд Анвар Фалаш, не доходя до помоста пары шагов,
стоял не двигаясь, словно внезапно окаменев. И лишь когда среди
гостей раздались возгласы недоумения, резко шагнул ко мне и без
всякого уважения задрал фату. Настала моя очередь застыть кроликом
перед удавом.
Широкоплечий, узкобедрый, с идеальной выправкой. Золотые волосы
по плечам, идеальной линии скулы, полуулыбка и мрачные глаза,
словно вкусившие от той Бездны, которую покоряет молодой герцог в
своем Сопределье. Слишком чужеродные его дерзкой вызывающей
красоте.
Оглядев меня, он с недоумением выгнул темно-золотую бровь.
— Неужто я столь низкороден, что должен взять за себя… это.
Дорогие читатели
!
Большое спасибо, что
заглянули в мою историю!
