Желтый свет фонаря легким маревом
разгонял вечернюю чернильную мглу. Из завесы зябкого, моросившего,
кажется, с самого утра осеннего дождя я торопливо вынырнула под
козырек подъезда, сложила зонтик и посмотрела на часы. Вовремя.
Терпеть не могу опаздывать! И, будучи придирчиво пунктуальной, не
терплю этого в других. Несколько минут я просто стояла, отрешенно
глядя в осеннюю мглу, потом достала телефон и нажала вызов.
- Наталья Семёновна, я на месте. Да.
У подъезда. Еще пятнадцать минут?
Завершив вызов, я стала шарить в
сумке. Вынужденное ожидание раздражало. Раздражала нерасторопная
риэлторша и вынужденный срочный поиск квартиры.
Достав, наконец, из сумки пачку
сигарет и зажигалку, с удовольствием закурила. Вообще-то я не курю.
Раньше не курила. Но кто мог знать, что пачка сигарет, купленная
Оксанкой, закинутая в мою сумку (мол, у тебя сумка здоровая, пусть
полежат) и успешно там забытая, через пару недель так пригодится.
Шел четвертый день, как я тоже пополнила ряды курильщиков…
К подъезду подошли трое: два парня и
девушка. Быстро набрав по домофону нужную квартиру, прошмыгнули в
подъезд.
Еще мелькнула мысль: зайти в подъезд
с ними и ждать риэлтора уже там, но, подумав, достала еще одну
сигарету…
Наконец, подошла запыхавшаяся Наталья
Семёновна.
- Ну и пробки! – пробурчала она,
заходя в подъезд. – Нам на двенадцатый.
На двенадцатом этаже нас ждал
неприятный сюрприз. Квартиру уже сняла молодая пара, вошедшая в
подъезд десятью минутами ранее.
- Ну что ж, - стала оправдываться
Наталья Семёновна. – Значит, не ваша это квартира. Завтра посмотрим
на Советской. С утра можно. Вам же крайний срок в воскресенье?
- Да. Поэтому завтра нужно
обязательно найти.
- Пойдемте, что ли?
- Идите. Мне еще позвонить нужно.
Когда риэлторша удалилась, я
поднялась до последнего шестнадцатого этажа и села на ступеньках,
ведущих к выходу на крышу. Требовалось еще раз обдумать всю
ситуацию. Из сумки на этот раз, помимо сигарет, была извлечена
небольшая фляжка с казахстанским коньяком, “прихватизированном” так
же у подруги в качестве гостинца – согревающего и
успокаивающего.
Всё началось во вторник… Точнее, всё
закончилось во вторник. Пашка так и заявил, что наши отношения
зашли в тупик, мы совсем охладели друг к другу и нет больше того
взаимопонимания и страсти, что были два года назад, в начале
отношений. Что ж, тут я с ним была совершенно согласна. По крайней
мере, он честно признался в своих чувствах, точнее, в их
отсутствии. Он сказал, что временно вернется к маме, съедет из
совместно снимаемой квартиры завтра. Мне же он отдаст ключи, и я
могу подыскивать себе жилье до конца недели.
Вроде бы и открыто поговорили, но на
душе у меня заскребли кошки. Спать с ним в одной кровати, да и
просто находиться в одной квартире, не хотелось. Собрав сумку,
отправилась к Оксанке – подруге и единственному человеку в городе,
к которому можно было бы заявиться поздно вечером в слезах.
Всё дело в том, что Елена Анатольевна
Иванова, то бишь я, была лимитчицей, не соизволившей к своим
двадцати девяти годам обзавестись собственной жилплощадью в
областном центре. Да-да, вот такой вот я раздолбай! Поэтому
податься, кроме как к Оксанке, мне было некуда.
У Оксанки я провела две ночи,
параллельно подыскивая квартиру. В четверг позвонил Пашка и сказал,
что уже съехал. Вечером я приехала в свою съемную квартиру, Пашка
еще был там.
- Я уже вывез свои вещи. Держи мои
ключи. Будешь съезжать – отдай хозяйке. Мне незачем сюда больше
возвращаться.
Я ничего ему не ответила. Молча взяла
ключи и закрыла за ним дверь. Кошки на душе заскребли сильнее,
нагнетая нехорошее предчувствие. Интересно, они только роют ямку
или уже сделали дело и закапывают следы преступления?
