- Пей! Пей! Пей!
- Пей, Ванька! Счастье на дне оставляешь!
Иван-царевич, осушив дубовую кружку, ударил ее о стол.
Сморщившись, застряс он головой, разметав по лицу белокурые локоны,
а толпа загремела хохотом и улюлюканьем.
Воевода Берислав ухватил его за плечо и усадил на место,
напоследок от души хлопнув по спине. От удара могучей руки у Ивана
глаза на лоб полезли, но он только кашлянул и заулыбался, кивая на
веселые выкрики друзей.
- Ох, повезло же нашему Ванюше, - слащаво протянул один из
гостей, недовольно глядя в свою полную кружку. - Того и гляди: от
счастья прямо тут и кончится.
Иван прямо взглянул на Лютомира, что сказал это, но не успел и
рта раскрыть, чтобы ответить княжичу, портящему своим кислым видом
весь праздник, как воевода уже забасил над ухом.
- Повезло-повезло, - говорил Берислав, утирая белые усы. - Такая
девка досталось, даром, что княжеская дочь.
- За князя! - не помня себя от хмеля, завопил один из бояр и его
крик дружно подхватили другие.
Когда за князя выпили, тот же боярин начал что-то кричать про
прекрасную невесту, поэтому Ивану пришлось уважить и этот тост.
Бахнув очередную кружку о стол, он почувствовал, как закружилась
голова. Резко захотелось на свежий воздух, чтобы кутерьма перед
глазами утихла и лица гостей перестали плясать, размазываясь в
пятна.
- Тише, Ванюша, - засмеялся Берислав, по-отечески приобняв
царевича. - А то так до самой свадьбы пьяным пробудешь.
- За Василису! - не слыша его, закричал Иван и потянулся за
новой бутылкой, подбадриваемый криками хмельных гостей.
- Ой, вы только посмотрите, какая прелесть! - Маша чуть ли не с
головой залезла в подаренный сундук и не уставала восхищаться
безделушками, которые находила там.
В девичьей комнате было тихо и спокойно. Свет давали только пару
свечей у огромного зеркала, поэтому здесь разлилась благословенная
темнота, укрывшая смех девушек, их раскрасневшиеся лица после
веселых игр и раскинутые полы нарядных сарафанов. Единственный, кто
нарушала девичье таинство - это белолицая луна, заглядывающая в
светлицу.
- Ты погляди, Забава, какие бусы! Стеклянные! А на свету, как
смотрятся, - чтобы убедить подружку в прелестности найденных бус,
Машенька поднесла их к свечке. - Темно-красные, будто рубины!
- Нашла, чему радоваться - стекляшки. Там и сами рубины
найдутся, - проворчала Забава.
- Но я таких чудных никогда не видывала. Смотри, на них
лепесточки зелененькие, будто брусничка.
Забава выпрямилась и уперла руки в бока.
- Хорош уже, Машка. С твоей болтовней никакого гадания не
выйдет!
- А кого ты там высматривать собралась? - ехидно спросила
подружка невесты и заглянула в зеркало. - Сама с куклами еще
возишься, какие тебе еще женихи?
Щеки Забавы вспыхнули, из княжеской груди вырвался недовольный
вскрик.
- Какие еще куклы, мне уже пятнадцатый год пошел! Ты хоть думай
прежде, чем говорить. Васюш, у подруги твоей язык без привязи!
Болтает тут про меня всякое.
Маша засмеялась, отчего Забава обиженно надула щеки. В
противоположном углу комнаты послышались шорохи и к свету вышла
высокая, статная девушка. Василиса на ходу расплетала свои длинные
черные косы, вынимания из них подвески с разноцветными камушками и
колокольчиками. Глаза у нее были большие, синие, обрамленные
черными, пушистыми ресничками. Ее белое, тонкое лицо выделялось
алыми, припухлыми губами. На ней был тяжелый, ярко-красный сарафан,
но даже ему было не скрыть ее гибкий, девичий стан. Прошлась она
между спорящими легко и неторопливо, словно лебедушка по глади
воды, и, шурша шелками, села на пол.
- Как вы еще не устали, еще спорить сил находите, - пожала она
покатыми плечами и, взяв свечечку, передала ее Забаве. - Держи,
сестрица. Смотри через огонь прямо в отражение. Смотри внимательно,
взгляд не отводи, чужих речей не слушай и тогда твоему суженому
ничего другого не останется, как тебе показаться.
