Туман лениво сочится на тропу сквозь траву и кусты, и та еле
слышно шуршит под моими кроссовками сухой листвой и ветками.
Сколько я уже бегу? Часа два…
Сегодня что-то сложнее выбросить мысли из головы и уговорить
себя остаться в глуши и никуда не высовываться. Я не спал всю ночь.
Встреча с Яром взбудоражила, напомнила о жизни, людях и о том, что
получается у меня лучше всего. Нет, уж лучше еще час побегать по
округе — проверенное средство от дурных идей и иллюзий, что мне
может быть безопасно где-либо…
Но мозг продолжал смаковать детали медицинского следствия,
которое пришлось провести. Яд… такой редкий и сложный… В голове
крутились варианты его воздействия, вариации симптомов, отдаленные
последствия при малых дозировках…
Когда я потерял бдительность?
Люди бегают шумно, слишком сильно пахнут, да и лес их будто
стремится выдать с потрохами, даже если они бесшумны и
замаскированы. Всегда достаточно провести взглядом по местности,
чтобы безошибочно понять — что-то не так. Но это если вспомнить это
сделать…
Я резко остановился, поднимая ворох сухих листьев и земли, и
прислушался. Черт! Ну надо же быть настолько самонадеянным! Просто
вероятность, что на меня снова откроют охоту, была настолько
мала…
Но она никогда не стремилась к нулю.
Тем более сейчас, когда из волос еще не выветрился запах
Москвы.
— Черт, — усмехнулся я, хотя ничего смешного не было.
На меня всегда охотились только с одной целью…
— Верес Олегович, доброго утра, — послышалось откуда-то
спереди.
Я молча втянул воздух. Эти точно знают, на кого охотятся —
запаха не было. Звука, кроме голоса — тоже.
— Ничего циничнее я в последнее время не слышал, — усмехнулся я,
продолжая смотреть вперед и не шевелиться. Не хотелось выпросить
транквилизатор. Мало кто знает, что на некоторые у меня аллергия.
Но не будешь же кричать об этом на весь лес…
Как же я устал…
Плотные кусты, наконец, затрещали, и на дорожку в нескольких
метрах от меня вышел суровый мужчина. Человек, что удивило. И не
удивило одновременно.
— Здравствуйте, — поднял он руки, демонстрируя свою деланную
безобидность.
— С такими технологиями скрытности, что вы мне явили, думаете,
уместно мне доказывать, что вы не опасны с пустыми руками?
— Простите за вторжение в вашу жизнь…
Он опустил руки.
— Давайте не начинать диалог с вранья, — перебил я его,
усмехаясь. — Вам плевать на мою жизнь.
Мужик раздраженно вздохнул. Одного возраста со мной, может, чуть
старше. А, значит, званиями вряд ли успел обзавестись, либо хорошо
понимал цену моей просьбы. На такой должности всем плевать, что там
у него на груди болтается. Уверен, он пушку вытащит быстрее, чем я
успею моргнуть. В этом плане люди — самый опасный противник. Их
легко недооценить. Я сейчас понимал это с каждым вздохом, потому
что меня обходили по кругу еще двое.
— У вас нет выбора, кроме как сотрудничать, — перешел он к
главному. — Поэтому от вас зависит — поедете ли вы в удобном салоне
с кофе, чаем и печеньками, либо с транквилизатором и в смирительной
рубашке. Вы правы, я — не спец по сложным переговорам.
— А могли бы быть, — укоризненно заметил я и поднял руки над
головой.
— Без глупостей только, — попросил он спокойно. — Шагайте по
тропе в обратную сторону, пока я не скажу, где свернуть…
— У меня одно условие. Дайте, пожалуйста, принять душ и
переодеться.
***
Меня вызвали в пять утра. Учитывая, что разошлись мы к трем, я
успела только домой доехать, как пришлось разворачиваться.
Наверное, не было в моей жизни большего надрыва, чем в эти дни. Я
моргала на мутный свет фонарей через идеально прозрачное стекло
ординаторской, отогревая ледяные пальцы о чашку кофе.
— Надя, ты тут?
Тихо щелкнули двери, а я осознала, что настолько устала, что
даже голову повернуть не могу, чтобы ответить.
