Алекс
— Мужчина, вы по записи? — кричит мне вслед администратор
клиники.
Да, не записан. Да, мне стыдно такое афишировать и уж тем более
действовать официально, разглашая все свои данные. Но лишь в этой
клинике есть человек, которому я могу довериться на сто
процентов.
— У меня личное, — фыркаю, не оборачиваясь. Шаг не замедляю.
Мало ли что можно ждать от этих девушек, сидящих на ресепшене.
Поднимаюсь по лестнице на нужный этаж. Захожу в отделение
репродуктологии, где в основном в коридоре сидят либо женщины, либо
пары.
Только я один наверняка вызываю подозрения у окружающих.
Мне кажется, или действительно все оборачиваются и провожают
меня взглядами. Не думаю, что это связано с моей красотой.
Нахожу нужный кабинет, на двери которого гордо красуется
табличка «Гинеколог-репродуктолог Савельева Екатерина
Сергеевна».
Стучу и, не дождавшись ответа, дёргаю за ручку. Уверенным шагом
вваливаюсь внутрь.
Катя и ещё двое в её кабинете кидают удивлённый и слегка
шокированный взгляд в мою сторону. По губам читаю, как Савельева
шепчет «выйди».
Послушно киваю и незамедлительно выполняю её просьбу. Выхожу
обратно в улей с пчёлами, которые жужжат вокруг меня, одновременно
изучая.
— Вам на какое время назначено? — интересуется рядом сидящая
возле кабинета беременная женщина, пискнув противным голосом.
— Я по личному вопросу, — поправляю галстук. Даже боюсь
взглянуть на неё.
— Мы тут все по личному, — присоединяется ещё одна дама,
указывая на свой живот.
Невольно опускаю взгляд и округляю глаза, не сумев сдержать
эмоций.
— Ого, он огромный! — восклицаю, разглядывая живот девушки.
У меня сестра двойней была беременна, и то, помнится мне, у неё
живот меньше был. А тут! Сколько там детей внутри? Бедная
женщина.
— Лапин, — слышу голос Кати, когда дверь открывается и из
кабинета выходит заплаканная женщина и мужчина, держащий её за
руку.
— Извините, это она меня, — подмигнув дамочкам, шагаю в кабинет,
громко хлопнув дверью изнутри.
Да, может, и некрасиво с моей стороны. Но у меня крайне важное
дело, которое не терпит отлагательств.
— Привет, Савельева, — усаживаюсь на стул напротив неё. — Мне
нужно…
— Вот даже в этом вы похожи! — перебивает злым и недовольным
рыком. — Ведёшь себя так же нагло, как и твоя сестра, — недовольно
кидает. — Только вот Вика — моя лучшая подруга и ей можно. А ты не
смей! — машет пальцем, как ребёнку.
Материнство её окончательно свело с ума.
— Понял, — коротко отвечаю. Мне от Кати нужна помощь, так что
ругаться и противоречить ей — себе хуже. — Екатерина, как ты? Что
нового? Как твой сын? — улыбнувшись, расспрашиваю.
Алекс
Мне на самом деле интересно, как у Кати жизнь складывается, но
просто я привык вначале решать дела, а всё остальное потом. Женский
пол чаще всего этого не понимает, поэтому иногда приходится играть
по их правилам.
— Лапин, тебе бы поучиться манерам у правильных людей, — сверля
меня взглядом, скрещивает перед собой руки.
— И кто же эти правильные люди? — корпусом ближе двигаюсь к
столу.
— Я, например, — улыбнувшись в тридцать два зуба, поправляет
причёску. Есть. Контакт налажен. Теперь, когда Савельева растаяла,
можно и поговорить. — Ладно, выкладывай, зачем пришёл?
— Кать, дело чрезвычайной важности! Мне нужен ребёнок. Я понял,
что готов стать отцом, — уверенно заявляю.
— Что? — округлив глаза, смотрит на меня так, будто призрака
увидела. — Ты готов? — застывает.
— Да! Ты, наверное, от меня такого не ожидала. Но я подумал и
решил, что пора.
— И? — единственное, что удаётся ей сказать, потому что она вся
мигом побелела, и её прекрасное личико превратилось в гримасу
ужаса. — Откуда ты узнал? — спрашивает еле слышно, взяв со своего
стола фотографию Майкла. Это её годовалый сынишка. Прелесть, а не
мальчонка.
